Пока смерть не разлучит нас (СИ)

немного смешался, но ловко вернул спокойствие и певучим

голосом вымолвил:

   – А я предлагал повременить и обдумать. Хотите снова

произнести брачные клятвы?

   Откровенно сказать, впервые за долгое время мы с Доаром

хотели одного и того же: поколотить криворукого молельщика,

каким-то хитрым образом связавшего нас божественными

силами.

   – Подождите с брачными клятвами, святой брат, - процедил

Доар. – Сначала объясните нам, что это?

   н вздернул рукав и продемонстрировал рисунок. Некоторое

время опростоволосившийся служитель разглядывал черную

полосу вокруг крепкого запястья , а потом заявил:

   – Надо помолиться.

   – Вы смеетесь? - понизив голос, чтобы ненароком не

оскорбить нежный слух прихожан, прошипела я. - Послe

вашего ритуала у нас появились вот эти штуки, очень похожие

на тюремные знаки. Нас чуть не арестовали. Хотите

помолиться, чтобы бывшие супруги не ухайдакали друг друга,

как уголовники?

   – Аделис, перестань выражаться в храме, - тихо осек меня

Доар.

   – Я не выражаюсь, а выражаю свое мнение! – огрызнулась я. -

И поверь, слова подбираю самые приличные. Может, нам

вообще взяться за руки и воззвать хором?

   – В разговоре со светлыми богами, сестра, приxодит

понимание и смирение, - как плохой комедиант,

величественным голосом объявил служитель.

   – То есть вы понятия не имеете, почему ритуал нас привязал?

– уточнил Доар. – Мы вынуждены держаться нa расстоянии

вытянутой руки.

   – Даже на три шага не получается отойти? - заинтересовался

служитель.

   – Даже на два, - уверила я.

   В башне перемещений мы случайно двинули в разные

стороны комнатушки, куда нас проводили стражи,и едва не

взвыли от боли. Вернее, я взвыла и обозвала Доара нехорошим

словом, а он просто скрипнул зубами. Возможно, в ответ на

ругательство.

   – Точно надо помолиться, - поцокал языком храмовник,

сложил ладони в молитвенном жесте и прикрыл глаза. Похоже,

действительно собрался взывать к светлым богам.

   – Святой брат, вы надолго удалились? - уточнила я. - Мы все

еще здесь и все ещё связаны.

   Он приоткрыл один глаз и вдруг выдал:

   – Есть у меня предположение.

   – Уже? – удивилась я.

   –  контакт-то у них налажен, – склонившись к моему уху,

насмешливо пробормотал Доар.

   И тут служитель выдал самую невозможную, глупую и

абсурдную идею:

   – Вы двое просто не желаете разводиться.

   Я поперхнулась на вздохе.

   – Святой брат, посмотрите на нас, – у Доара выразительно

задергался на лице мускул,так что зрелище он представлял

собой весьма красноречивое, - мы пoхожи на людей, которые

жаждут оставаться вместе? Особенно двадцать четыре часа в

сутки.

   Тот загадочно улыбнулся, словно действительно знал о наших

отношениях больше нас самих и кивнул:

   – Я провожу брачные ритуалы уже тридцать лет и смею вас

уверить, что из моего храма супруги всегда выходят или

повенчанными,или разведенными. Уверен, что причина в вас

самих. Думаю, связь пройдет, как только вы будете готовы

отпустить друг друга по–настоящему.

   Посему у кандалов не имелось срока давности и способа

устранения. Светлые боги, остановитесь! Совершенно точно я

на такое не подписывалась!

   – Святой брат, может, вам воззвать еще разок? - раздраженно

предложил Доар и сжал мой локоть: – Пойдем, делис.

   – Если что, приходите! – крикнул нам в спины молельщик,

позабыв о собственных наставлениях, что в храме нельзя

повышать голос.

   – Воздержимся, - процедил едва слышно бывший муж.

   Прежде чем забраться в карету, Доар что-то долго обсуждал с

кучером и сопровождавшим нас молоденьким стражем.

Наконец, он уселся напротив,и экипаж тронулся с места. Мы

ехали в натужном молчании, с преувеличенным интересом

уставившись в окна. Остались позади храм, деревенька.

Замелькала рощица с почти голыми деревьями. Землю

покрывал плотный ковер потемневших опавших листьев. А лес

густел. Экипаж подскакивал на кочках, и приходилось

держаться за край сиденья, чтобы не слететь и не уткнуться

носом в колени Доара.

   Неожиданно в голову пришла неприятная мыслишка, что по

пути в восточную долину никаких буреломов, чащ да xотя бы

жиденького пролеска не имелось,и я чуточку встревожилась.

Поймите меня правильно, когда клятва «пока смерть не

разлучит нас» вдруг утрачивает пафос и приoбретает

практическое значение, поневоле начнешь волноваться, а не

собирается ли дражайший друг по несчастью прикопать одного

из нас (меня) под какой-нибудь елочкой. С другой стороны, он

ведь помнит, что перед ним сидит маг, спосoбный при

желании заморозить весь его особняк сверху донизу? Не боится

сам оказаться прикопанным вместе с кучером,телохранителем

и каретой?..

   Нет, кучера оставим ивым, экипаж морозить тоже глупо:

верхом я ездить не умею, управлять каретой тем более, а до

башни перемещений надо как-то добраться. Просто лишим

мужика памяти. Отличное, по–моему, решение.

   – Почему у тебя такой вид, будто ты задумываешь убийство? -

в тишине спросил Доар,и от неожиданности я даже вздрогнула.

   – Я бы просто превратила тебя в ледяную статую, – фыркнула

с нарочитой презрительностью. - К слову, куда мы едем?

   – К черному кoлдуну.

   – Ты с ним лично знаком?

   – Нет, но люди об этом колдуне очень высокого мнения, -

отчего-то показалось, будто бывший муж испытывал

неловкость. - К нему часто обращаются с деликатными