Пока светит солнце!

Алексей только головой покачал — про них он совершенно забыл!

И запнулся головной танк, только-только высунувший башню от ручья. Куда уж там ему попали — бог весть. Но он остановился и не стрелял.

А позади уже вылезал второй, падали кусты под гусеницами третьего…

Зашлись в лае зенитки, выкашивая своими очередями кустарник. Звонко ударила сорокапятка — остановившийся танк окутался дымом. Вторая пушка батареи уже выпускала снаряд за снарядом по танкам в центре.

Но уже закувыркались в воздухе гранаты-колотушки, протрещали первые винтовочные выстрелы — снизу шла немецкая пехота. Ещё не видя противника, они уже расчищали себе дорогу.

А ведь есть ещё одна сорокапятка!

Как раз там — в переулке, куда прут танки снизу!

— Сержант! Я к третьему орудию!

— Понял, товарищ командир! — не отрываясь от панорамы, ответил артиллерист. — Тут мы их удержим, не волнуйтесь!

— Связные! За мной!

Бегом-бегом-бегом… Лопнул сбоку снаряд — мимо!

Это танки?

Наверное… больше просто некому.

Ещё разрыв!

Завалился набок один из связных, брякнулась на землю винтовка…

Поворот!

Стена дома скрыла от вставшего рядом разрыва.

Теперь — направо, к орудию!

Пушка оказалась на месте.

Привалившись на левый бок, она сиротливо уставилась вперед своим тонким стволом.

Левого колеса не было — оторвало.

Да и расчет… тоже никуда не ушел.

Привалившись спиною к уцелевшему колесу, бинтовал ногу молодой боец.

— Что тут?! — запыхавшись от бега, спросил капитан.

— Снаряд, товарищ командир…

— Что расчет?

— Все тут, товарищ капитан… один я остался. Наводчик — рядовой Клименко.

— Так… орудие стрелять может?

— Один раз пальнет, товарищ капитан — колеса нет и накатник пробит.

— Там, снизу — танки противника!

— Так… — боец прекратил свое занятие. — А… ящики мне под колесо положить можно?

— Какие?

— Да… хоть снарядные! Пушку выровнять надо, так-то и один раз не пальнем. Косо орудие стоит, ствол в небо смотрит.

— Ясно, — повернулся к своим связным капитан. — Куда стоим? Ну-ка, в темпе — ящики под пушку!

И ухватившись рукой за один ящик, потащил его к отсутствующему колесу.

А впереди заливались зенитки.

Дах-дах-дах!

— Навались!

Хрустнув досками, орудие приняло более-менее нормальное положение.

— Опускай! Медленнее… ещё чуток… Хорош! Снаряд! Из того ящика!

Лязгнул затвор — орудие уставилось куда-то между домами.

— А если танк стороной пойдёт? — присел рядом с наводчиком Алексей.

— Тогда — всё. Конец, — спокойно ответил артиллерист. — Повернуть пушку уже не дадут. У вас гранаты нет, товарищ капитан?

— Тищенко! — повернулся Ракутин к связному. — Гранаты есть?

— Три штуки, товарищ капитан!

— Дайте мне одну… — попросил наводчик. — Нога уже — всё, отбегалась. Не уйду я отсюда…так хоть не задаром помру!

— Да мы тебя вынесем!

— Нет, товарищ командир… становая кость того… никакой прохфессор — ни по какой науке не соберет. Вы вот пришли — уже хорошо. Думал — так впусте и помру. Я ж ни разу ещё по немцу-то и не стрельнул… всё ходим-ходим… а боя нет.

— Дайте ему гранату, товарищ Тищенко.

— Вот и спасибо вам, товарищ командир!

Дах-дах-дах!

Что-то громко ахнуло за домами, и в небо лениво поднялся столб дыма. Не иначе, зенитчики ещё кого-то подбили! Молодцы!

Снова грохнуло, пробарабанила пулеметная очередь.

И вдруг…

Стена дома напротив неожиданно выгнулась и пошла трещинами.

— Танк! — вскочил на ноги связной. — Танк это! Дом ломает!

И он метнулся вдоль по улице — да так быстро!

Действительно — танк.

С повернутой назад башней, наверное пушку повредить не хочет.

Стальная коробка неторопливо обрушила стену и тяжело ударилась о землю, переползая через развалины.

Гах!

Бомм!

Отозвалась эхом броня башни.

Танк замер.

Даже двигатель замолчал.

Подбили?

— Клименко! Ещё раз стреляй!

— Нет, товарищ командир… сорвало орудие-то… — кивнул на орудие артиллерист.

Казенник пушки врезался в землю, и ствол уставился куда-то в лопухи.

— Уходить вам надо… неровен час…

Что-то громко щелкнуло в танке! Ещё раз…

Взревел мотор!

— Уходите!

Капитан дернул за рукав оцепеневшего связного и потащил его за собой.

А танк, сердито рыча двигателем, уже перелез через развалины и теперь шел прямо на сорокапятку. Башня его так и замерла стволом назад — надо полагать, заклинило. Но машина всё ещё оставалась грозным противником. Отбегая назад, Ракутин видел как сжался в комок боец у пушки.

Бах!

Он из винтовки по танку стреляет!

Дразнит!

Танкист, надо полагать, оказался обидчивым — попер прямо на стрелка.

Ещё выстрел — и противный визг рикошетирующей пули.

Танк наддал, стремясь сократить расстояние. Не то, чтобы ему были опасны выпущенные пули, но прощать такую наглость?!

А откуда-то сзади выскочили на улицу и первые немецкие пехотинцы. Грохнули выстрелы и артиллерист, выронив винтовку, уткнулся головою в землю.

— Ходу! — капитан подпихнул связного. — Да не спи же ты!

Боец, совершенно завороженный видом танка, еле ноги волочил.

"Вот и всё — промелькнула в голове мысль. — Танки прорвались в поселок. Еще пара-тройка минут — и они на станции. Эшелон уйти уже не успеет…"