Пока течет река

Мистер Воган находился на Сивушном острове, в сернокислотном цехе, где производил опись имущества, готовясь к его продаже с аукциона. Эту скучную работу он мог бы поручить своим помощникам, но как раз сейчас хотелось занять себя какой-нибудь рутиной. При других обстоятельствах ему было бы больно расставаться с этим проектом. Воган вложил в него немало сил и средств: приобрел особняк в Баскоте с прилегающими землями и островом, оплатил планирование и исследования, перегородил запрудой протоку, засадил обширные поля сахарной свеклой, построил железную дорогу и мост для подвоза свеклы… И все это помимо главного: строительства завода на острове. У него хватало энергии на столь амбициозное начинание в ту пору, когда он был еще холост, и позднее, когда женился и стал отцом. По правде говоря, он решил свернуть проект не по причине его бесперспективности (как раз с этим все было в порядке), а просто потому, что больше не хотел им заниматься. С потерей дочери он потерял и интерес к работе. Другие его предприятия – принадлежавшие ему фермы и доля в отцовской горнорудной компании – приносили достаточно прибыли; так стоило ли напрягаться, решая текущие проблемы и развивая производство, если проще было все это забросить? Воган даже получал своеобразное удовлетворение от демонтажа, распродажи, переплавки и окончательной ликвидации целого мира, на создание которого он потратил так много времени и денег. Кропотливое составление описи давало ему возможность забыться. Он подсчитывал, измерял, заносил в реестр – и это его успокаивало. Это помогало ему не думать об Амелии.

Этим утром он тотчас по пробуждении попытался вспомнить ускользающий сон, но так и не смог, хотя подозревал, что это был тот самый, невыразимо жуткий сон, который часто посещал его в первые дни после исчезновения дочери. Осталось только чувство опустошенности. Чуть позже, когда он шел через двор, ветерок донес до него издали высокий детский голос. Разумеется, все детские голоса на большом расстоянии звучат очень похоже. Он это знал. Но два этих утренних события выбили его из колеи, так что срочно потребовалось занять себя чем-нибудь однообразно методичным.

Но и здесь, в одном из складских помещений, его взгляд случайно наткнулся на нечто, открывшее перед ним лазейку в прошлое, и он вздрогнул от неожиданности. Это была большая банка с леденцами из ячменного сахара, забытая в пыльном углу. И тотчас видением возникла она – запускающая пальцы внутрь банки и очень довольная, когда попадались два слипшихся леденца и ей разрешали отправить в рот оба. Его сердце бешено застучало, банка выскользнула из пальцев и разбилась на бетонном полу. Все пошло прахом: ему уже не восстановить душевное спокойствие до конца этого дня, как и ей не материализоваться сейчас в этой комнате.

Он громко позвал кого-нибудь, чтобы убрать мусор, и вскоре услышал топот, но, к удивлению Вогана, в дверях появился не его помощник с метлой, а человек из его домашней прислуги: садовник Ньюмен. Он начал говорить, даже не переведя дух, отчего речь его вышла сбивчивой и трудной для понимания. Среди прочего Воган уловил слово «утонула».

– Отдышись, Ньюмен, и повтори спокойно.

Садовник начал заново и на сей раз более-менее внятно рассказал историю о девочке, утонувшей в реке и потом чудесно ожившей.

– Сейчас она в рэдкотском «Лебеде», – заключил он. И уже почти шепотом, словно едва осмеливаясь произнести такое, добавил: – Говорят, ей на вид около четырех лет.

– Боже правый! – Его руки взметнулись вверх, но замерли на полпути. – Пусть моя жена до поры об этом не знает, хорошо? – попросил он и тут же по лицу садовника догадался, что запоздал с этой просьбой.

– Миссис Воган уже отправилась туда. Новость сообщила миссис Джеллико, наша прачка, а ей рассказал об этом прошлой ночью один из посетителей «Лебедя», видевший все своими глазами. Мы не догадывались, о чем она хочет поговорить с хозяйкой, – иначе мы бы ее и близко не подпустили. Но мы подумали, что она хочет попросить расчет. А потом вдруг видим: миссис Воган бежит к эллингу, да так быстро, что за ней не угонишься. Когда мы туда подоспели, она уже отчалила в своей старой лодке и почти скрылась из глаз.

Воган поспешил домой, где юный подручный конюха, предугадав его желание, уже оседлал коня.

– Вам придется лететь во весь опор, чтобы ее нагнать, – предупредил он.