Пока цветет жасмин (СИ)

— Ты сейчас все равно знаешь, что я буду тебя расспрашивать. К чему всё это, Люцифер? Я понимаю, что ты переживаешь обо мне, но это дела не меняет. Ты же для чего-то начал говорить? Сказал ведь, что есть выход. Так почему ты сказал «А», а «Б» не договариваешь? Ты лучше всех меня знаешь и понимаешь, что я все равно все узнаю. Я знаю, что наша связь сильнее, чем мы думали. Я знаю, что я у тебя самое дорогое в твоей жизни, а ты самое дорогое в моей. Но, Люцифер, пойми, что без тебя мне хуже во сто крат, чем с тобой! К чему мне такая жизнь, вот объясни мне? Ты думаешь от неизвестности мне легче? Черта-с два! — Она даже не заметила, как голос стал срываться на крик. — Так вот, ошибаешься! Кстати, я и так взаперти, что ещё со мной может случиться?! Из дома меня почти не выпускают, способностей моих нет. Нет, они немного есть, но применить я их не могу, потому что Клетка меня ослабила, и я стала словно кукла. Так что о безопасности Михаил позаботился, поверь мне. И ещё, я тебе обещала бороться? Борюсь! Я уже не та истеричка, которой была! Я давно перешла на второй уровень — борьбы! И я сделаю все, чтобы тебя спасти. Давай, сделай это, расскажи мне. Что ты мнешься, как девственница перед первым сексом?!

На слове «девственность» Дьявол вяло улыбнулся. Он опустил голову, признавая, что жена права, но он слишком любил её и боялся за неё, переживал за её жизнь и не мог допустить, чтобы с его любимой женой, самой дорогой Палами что-то случилось. Нет, лучше взаперти сидеть, но знать, что возлюбленная, его любовь, его лучик света в безопасности. Но с другой стороны, Падший прекрасно знал мадам Пройс и понимал, что Палами все равно узнает правду, и скрывать что-либо от неё нет смысла. Она ведь настырная, и все равно заставит его рассказать всё, от своего не отступится…

— Ладно, — наконец согласился он. — Все равно ты заставишь меня говорить. Есть один выход. Палами, только пообещай мне, что ты не сделаешь этого! Я должен был предупредить Михаила, чтобы он не позволил тебе, но я не его глюк, и он меня не видит. Поэтому связаться с ним я не могу.

И она снова промолчала, присаживаясь около него и кладя голову ему на колени. Ответа как такового она не дала, а Люцифер, погладив жену по волосам, продолжил:

— Врата клетки может открыть Смерть. Он сильный, мудрый и он такой же, как и мой Отец. Никто не знает, кто раньше появился: он или Бог. Для вызова Всадника нужен ритуал, который знают архангелы и серафимы. С ним можно сделку заключить. Но я не знаю о цене, Палами… Вряд ли Смерть просто так согласится такое провернуть. Я не думаю, что он будет милосерден и проявит сострадание к Дьяволу. Но это единственный выход.

— То есть, — заговорила Палами, поудобнее умастившись на коленях мужа, — Смерть может выпустить тебя и без Колец?

— Да, но это дела не меняет, Палами. Ты не знаешь этого ритуала и не вздумай об этом спрашивать Михаила или Габриэля. Забудь то, что я тебе сказал, слышишь меня?! Пообещай мне, Палами. Хотя кому я это говорю… Я же знаю тебя. Только я исчезну, мы призовем Смерть. Жалко, что ты так и не хочешь понять, насколько я за тебя переживаю и насколько я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось!

Она внезапно поднялась с колен мужа.

— Обещаю… Я пообещаю тебе, Люцифер. Но выход ведь есть, и это уже что-то, верно?

— Вернее не бывает! Прости, Палами, мне пора. Не спрашивай, но я ещё появлюсь. Я люблю тебя. Береги себя. Жди меня, и я вернусь. — И Люцифер, встав с кровати, исчез.

Палами даже ответить ничего не успела… Девушка посмотрела туда, где только что стоял муж, задумавшись. Она знала, что все равно сделает по-своему, невзирая на данное обещание любимому. Она наконец-то узнала правду — и теперь перейдет к действиям.

***

Пролетело ещё две недели с того момента, когда Люцифер пришел в глюках к Палами. Была где-то середина ноября, и над всем маленьким Рамбулье выпал первый снег. Земля покрылась неровным снежным покрывалом. В первые дни снег был небольшим, с дождем. Он колюче сыпался из низких темных туч, и часто даже не успевал долететь до земли. Но, чем ближе была зима, тем сильнее менялась погода. Дожди окончательно отступили, уступая место морозам и снегу.

Температура ещё сильнее упала, и теперь было просто невероятно холодно. Такая холодная ноябрьская погода заставляла всех жителей пригорода Парижа сидеть в теплых домах и не выходить на улицу. Да и кто бы вышел на улицу, когда за окном было так неуютно? Намного лучше сидеть в теплом доме перед камином и просто попивать горячий чай.

Так думала и Палами, которая уже давно забыла, когда вообще выходила из «любимого» Рамбулье.

А Люцифер тем временем пропал. Две недели томительного ожидания — Палами даже начала отмечать дни в календаре… Безрезультатно.

Но ведь она все верила. Надеялась на какое-то чудо и постоянно задавала себе вопрос: «А, может, он все-таки придет? Завтра. Нет, он точно завтра придет. Просто вот дела пока у него важные! Тем более он сидит в Клетке».

Но все было по-прежнему. Люцифер не появлялся