Пока цветет жасмин (СИ)

— Ничего бы ты не сделал! Аластар, это же Палами! Научить её хоть капельке покорности — нереально. Это все равно, что научить рыбу говорить. Ты же сам знаешь. Она сама себе на уме. Как решила — так и будет. Она вряд ли бы тебя послушала. Послушала бы, но сделала по своему. И я уже привык к этому.

— Да уж. Это в стиле Палами. Она всегда такая.

— Вот за это я её и люблю. Знаешь, Аластар…

Но договорить архангел не успел. Неожиданно в его кабинет кто-то постучал. Верховный Палач и Люцифер удивленно переглянулись, а потом Дьявол сказал, чтобы входили. Услышав разрешение от Падшего, в комнату вошла девушка с длинными, рыжими волосами. Цвет её волос это было первое, что бросалось в глаза.

— Джули? — удивился Верховный палач, посмотрев на рыжую. — Что ты здесь забыла? Повелитель занят.

Люцифер поглядывал на Аластара и демоницу, пока ничего не говоря.

— У меня есть информация для Повелителя. Очень важная и это… Личное.

— Люцифер, помнишь Джули? Она одна из низших, но при этом посмела тебя потревожить.

— Но это о-очень важное, — запротестовала рыжая, испуганно посматривая на Аластара.

— Важное? — переспросил архангел. — Хорошо. Поговорим.

— Я могу идти?

До Аластара очень быстро дошло, что сейчас нужно поскорее покинуть кабинет Дьявола. Заметив одобрительный кивок со стороны второго, демон быстро покинул кабинет, захватив стопку контрактов и тихо закрыв дверь. Демоница осталась один на один с Люцифером. Тот пристально посмотрел на свою подданную, сложив руки за головой, а ноги ещё удобнее уместив на столе.

— Что же личное и важное у тебя случилось, что ты пришла к Люциферу? Или я должен давать всем советы? Может тебя демон какой-то бросил? Так ты не по адресу.

— Это касается, — Демоница немного сглотнула, опустив взгляд, — Вашей супруги. Я не хотела говорить Вам, милорд, но ведь такое нельзя оставлять в тайне. Тем более своей головой я ещё дорожу, а зная Вас… И Ваши методы… Я не хочу лишиться своей головы, поэтому Вы просто обязаны такое знать. А за хорошие новости вы поощряете, да?

Рыжая подняла глаза и хитро посмотрела на своего повелителя.

— Говори уже! Что с Палами?! — нервно вскричал он, прожигая взглядом подчиненную.

— Я Вам лучше все покажу! — Рыжая подошла к Дьяволу и протянула ему планшет.

Архангел нерешительно взял гаджет, а демоница провела пальцем по экрану. Его взору открылось видео. Он внимательно стал смотреть в экран, а демоница склонила голову в ожидании. В душе она уже ликовала. Джули больше всего ненавидела Палами. Она прекрасно знала экс-демоницу, с которой раньше конкурировала. И когда Рыжей подвернулся такой шанс (когда она увидела Михаила и Палами в Париже и засняла это на планшет), она просто не смогла пройти мимо. Это был реальный шанс убрать ненавистную Палами с дороги, лишить ее власти и отомстить ей по полной программе. Видео на жену Люцифера было сильным компроматом, который коварная демоница планировала показать Дьяволу при первой возможности. Они ведь демоны и понятие морали им не известно. Сдавать своих, подставляя собственную Королеву было делом обычным и нормальным.

— Что это?! — поинтересовался Светоносный, когда видеозапись закончилась.

В его голубых глазах стало отражаться непонимание, злость и гнев. Архангел почувствовал, как сердце наполняет… Боль. В глазах — злость и гнев, а в душе — ужасные адские муки. Приступ ярости охватил его, и он с силой отшвырнул планшет в сторону.

— Отвечай! Я задал вопрос! — Люцифер даже не замечал, как сорвался на крик.

Он схватил перепуганную демоницу за горло и прижал к стене.

Архангел почувствовал всю силу душевной боли и всю горечь предательства. Предательства той, которой он подарил свое сердце; той, с которой повенчал их Михаил; той, которая сидела с ним в одной темнице; которая стала принадлежать ему, ворвалась в его жизнь и кардинально её изменила; прыгнула с ним в бездну. Он почувствовал то, что почувствовал бы самый обычный человек: ярость, обиду и боль. А ещё он почувствовал предательство родного старшего брата, брата, который его лично воспитывал; Михаила, которого сам Светоносный любил больше жизни, боготворил и доверял; Михаила, который поддерживал его и жалел в трудную минуту, давал советы и понимал. И все это рухнуло в один момент, разбилось на тысячу мелких осколков, разрушилось. Люциферу как будто воткнули в спину ангельский клинок. Как будто кинули в него коктейлем Молотова со святым маслом…

— Вы же сами…

— Я не требовал ответа, — прошипел архангел, все ещё держа девушку за шею. — Твой ум затмить способен свет торшера!

И в руках Падшего появился клинок. Он резко отпустил девушку, и та скатилась по стене вниз. Демоница закашлялась, недоуменно взглянув на Дьявола. А он резко приблизился к своей подчиненной и воткнул в неё клинок.

— Я наказываю только в двух случаях, — шипел разъяренный Люцифер, проворачивая клинок в ране. Джули стала задыхаться, хватаясь за его руку, — за неповиновение и за плохие вести. Ты мне принесла плохую весть и теперь поплатишься.