Пока цветет жасмин (СИ)

— Михаил, я… Что происходит? Нам нужно было поговорить ещё неделю назад. Ну, или две. Я тебя вообще последнее время не понимаю. То ты куда-то исчезаешь, игнорируя, то как-то странно на меня смотришь. Если у тебя что-то случилось, расскажи мне. Это моя работа помогать тебе и давать советы.

Он внимательно посмотрел на ангелессу и сделал пару нерешительных шагов к скамейке, на которой она устроилась.

— Происходит? — поинтересовался Михаил, пряча за спину тетрадь. — Ничего, а что происходит? Все как обычно. Я командую армией, гарнизонами, ангелы всё исполняют. А что? С чего ты вообще взяла, что у меня что-то случилось?

— Я так не думаю… Последние две недели у нас с тобой как-то странно получается общаться. То ты мне отдаешь приказы через кого-то, то вообще игнорируешь. Я что-то не так делаю? Я чем-то провинилась? Ты бы так и сказал, если я провинилась. Я тоже могу совершать ошибки, Михаил. Но я за них не боюсь платить.

Михаил слегка улыбнулся, показывая ей тетрадь, которую прятал за спиной. Только сейчас Марселина поняла, что это. От увиденного Марси похолодела, а её глаза стали по два блюда. Сам же старший архангел, присев на лавочку, стал наблюдать за перепуганной советницей.

— Михаил, это… — вскочила, желая объяснить всё командиру.

Но архистратиг перебил свою собеседницу.

— Давай поговорим, Марселина. Садись. В ногах правды нет.

Марсель неохотно последовала совету Михаила. Она присела возле архангела и посмотрела на тетрадь.

— Ты… Это читал? — начала ангелесса, в очередной раз опустив глаза.

— Почти нет. Марселина, давай поговорим. Я и по первым страницам я понял, о чем ты писала. Я вот одного не могу понять, когда? Когда ты поняла, ну…

— Что ты мне симпатичен? — перебила ангелесса архангела, слабо улыбнувшись. — Полгода назад. Я очень долго, ещё до создания Отцом людей, тебя знала. Но мы все время просто общались. Я считала тебя за друга, за храброго военачальника, за своего непосредственного повелителя, правителя Небес, за верховного главнокомандующего Святым воинством. Я была твоей невесткой, почти была. Я любила твоего младшего брата. Черт возьми, я служу в твоей армии и в гарнизоне! Но… Это все было не то, потому что я ещё не знала, что испытываю. Но тогда, после драки с Орабель, когда ты исцелил мои раны, взял за руку, и когда я почувствовала твои прикосновения, колоссальную поддержку, советы, слова относительно того, что я найду ещё свою судьбу, что в твоей армии служит очень много ангелов, которые уважают меня и почитают. Тогда я и поняла…

Михаил внимательно слушал Марселину и параллельно старался переварить слова, которые она ему говорила, пытаясь вникнуть в каждое слово. Когда она завершила свой рассказ, в воздухе повисло плотное молчание. Михаил погрузился в раздумья, а Марсель с внутренней дрожью ожидала решения командира.

Ожидание ответа от Михаила оказалось для ангелессы мукой. Она чувствовала, будто находится на суде, и злой судья выносит ей приговор. Девушка все поглядывала на Михаила, неподвижно смотрящего куда-то вдаль, теребя в руках злосчастный дневник.

— Ладно, — заговорил он, прервав молчание и заставив её вздрогнуть, — раз уж мы заговорили на эту тему, то пришло время мне быть откровенным с тобой. Несколько недель назад я ходил к Габриэлю, дабы поговорить с ним о нас с тобой. Просто ты последнее время стала странно реагировать на разговоры о Палами. Например, когда я рассказывал, как её поцеловал, ты начала кричать. Потом наш разговор в саду у Джошуа, когда ты просто развернулась и ушла. Я не знал, что с тобой происходило и пошел к своему младшему брату за советом. Вы же были женихом и невестой. Габриэль выслушал меня и сказал, что ты ну… Ревнуешь меня к Палами. Я был очень удивлен, но потом все обдумал и понял, что брат был прав. Последние две недели я так себя вел не потому, что ты в чем-то провинилась или не выполнила какой-то приказ. Последнее время я пропадал постоянно туда, где я мог побыть наедине с самим собой и все обдумать. Мне понадобилось время, чтобы всё разложить по полочкам и продумать дальнейшее развитие событий.

Марселина внимательно выслушала Михаила и задумалась. Теперь Михаил ожидал, что же скажет его собеседница. А она, проведя ладонями по лицу, заглянула в его голубые глаза и спросила:

— Выходит, ты ходил к Габриэлю говорить обо мне?

Архангел кивнул головой.

— Михаил, я сейчас тебе скажу то, о чем смогу пожалеть. Мне все равно, что мне будет, темница там или что-то другое, но я тебе скажу: да, я ревновала тебя… К ней. К Палами. Когда ты приходил ко мне просить совета и так распинался, говоря о том, что вытворяла твоя обезумевшая от горя невестка, я ревновала. Я постоянно слушала тебя, давала советы, понимая, что не могу поступить иначе, но ты даже не представляешь, насколько мне было больно. Болело у меня сердце от осознания того, что ты принадлежал ей, а не мне.

— Ревновала? — растерянно переспросил Михаил.