Пока цветет жасмин (СИ)

— Смерть, а почему ты с нами не играешь? — Любопытный сладкоежка Габриэль подбежал к Всаднику и запрыгнул ему на руки.

Могущественное существо все также спокойно обняло на руках Габриэля и погладило его по теплым и мягким перьям. От этих прикосновений малыш блаженно закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Вообще ему нравилось внимание, и он любил, когда его держали на руках и гладили по бело-золотистым крыльям.

— Занят я, Габриэль. С Отцом вашим время провожу. У нас есть общие дела, и Создатель серьёзно к ним относится.

— Ты нам расскажешь про Эдем? — К Всаднику подбежало три остальных архангела, и теперь небесные детки обступили его.

— Обязательно, — безмятежно ответил Смерть. — Жду вас у себя. А теперь мне пора. Осторожнее там с мячом…

— Мы любили его, — подвел итоги Михаил, закончив рассказ.

Все время, пока он рассказывал, Палами не перебивала его, а только внимательно слушала, легонько улыбаясь. Ей все больше и больше нравилось слушать рассказы из архангельского детства, и Михаил и Люцифер с радостью ей рассказывали об этом.

— Очень интересный рассказ. Я даже не знала, что вы играли в мяч на Небесах, — вздохнув, начала говорить Палами, всё ещё находясь под приятными впечатлениями.

— Рафаэль, кстати, изобрел. Нам всем было хорошо вместе. Мы были счастливы. — Вступил в диалог Люцифер. — Михаил сам меня вырастил, и я благодарен ему за это. А я уже воспитал Габриэля, научив его фокусам-покусам, которые знал сам. Обучил его всяким штукам, которые могли ему помочь. Кстати, я помню ещё один забавный случай.

— Серьёзно? — изогнув бровь, спросил архистратиг. — Тогда расскажи. Может я вспомню. Нет, я наверняка это вспомню, — добавил он.

— Родной, любимый, расскажи!

Люцифер улыбнулся, вспоминая сюжет из прошлого.

— А было это в Небесном Саду… Ох и получили же мы от Михаила тогда…

— А, ты об этом! — спохватился старший архангел и всплеснул руками. — Да, как я мог забыть про тот случай в саду. Вы тогда знатно повеселились. Я даже не думал, что ты это вспомнишь. Всё, я понял, что ты хочешь рассказать. Забавно…

— Вспомнил, братец? Значит, дело было так…

— Это ты во всем виноват!

Маленький Габриэль, с надутыми губками, стоял посреди зеленых зарослей разных кустов и пахучих цветов, окружающих его со всех сторон. И каких там только цветов не было: пионы, розы, гортензии, ирис и иберис, лилии, лотос, орхидеи, и нежный, словно невеста, жасмин. Все ароматы дурманили, опьяняли, затуманивали разум и заставляли останавливаться всех небесных обитателей, вдыхать их чарующий аромат.

— Ничего я не виноват, — беспечно ответил Люцифер. — Ну, подумаешь, устроили пожар в Раю… Я же не специально…

— Ты подпалил жасмин. А ещё потом огонь перекинулся на другие кусты, и те сгорели. Ярко, весело и с огоньком. И нужно было же тебе засмеяться в придачу, — обидчиво продолжил Габриэль.

— Его потом потушили, — оправдывался Светоносный, явно не чувствуя своей вины.

— Да уж… И ещё на меня всё и свалил… Что, самому слабо было ответить за свой поступок перед Создателем и Михаилом? — вздохнув, поинтересовался Габриэль и присел на мягкую, зеленую траву. — Наказание получили оба.

— Подумаешь!

Шкодливый ребёнок Небес, сын Зари, любил развлекаться и делать пакости другим, не забывая при этом получать наказания за свои проделки.

— Михаил нас поругал! — хмыкнул Габриэль, недовольно добавляя: — А тебе ещё и весело!

— Подумаешь. Что тут такого? Полить эти кусты. Да, их много, но ничего, мы ведь справимся. И да! — вскричал он, прищелкнув пальцами. — Я кое-что придумал.

— Тебе мало, Люцифер? А, может, не нужно?

Ничего не ответив младшенькому архангелу, Люцифер, выхватил из рук Габриэля шланг с водой и принялся его обливать. Сладкоежка, не ожидая такого, громко закричал, на что сын Зари захохотал и прибавил напор. Две секунды, и из шланга хлынул мощный поток холодной воды, заливая и затапливая всё вокруг.

— Вот и всё, справились.

— Здорово! — хмыкнул Габриэль и стал пытаться выбраться из лужи с водой.

Видя, что ему тяжело вставать, Светоносный подбежал на помощь и протянул Габриэлю руку, за которую тот ухватился и повалил Люцифера в эту самую лужу. Брызги полетели в разные стороны, а оба архангела весело засмеялись, бултыхаясь в грязи.

— Да, так, собственно, и было. Мы тогда с Гейбом поразвлеклись, — заключил Люцифер.

Палами, слушая рассказ возлюбленного, стала весело смеяться представляя, как Гейб и Люцифер обливали друг друга холодной водой в Эдеме.

— А что было потом? — сквозь смех спросила она.

— А потом… Потом, — Люцифер ухмыльнулся, — пришёл Отец, подскользнулся из-за моей лужи и сильно упал, громко закричав. Воды мы налили очень много. Залили всё, что было в Небесном саду, а потом ещё и бултыхались в ней, разнося брызги в разные стороны и делая её ещё большей. А когда пришел Михаил проверить, как мы выполняем наказание, то тоже упал, придавив собой несколько пионов и роз… А ещё потом он кричал, что падать в розы это больно.

— Конечно, там же шипы были. А вообще убытков они принесли очень много, и тогда я понял, что лучшее наказание для Люцифера, это, собственно, отсутствие наказания.