Пока цветет жасмин (СИ)

Перекосившаяся от боли Орабель, вскочила и вцепилась в волосы сопернице. Она стала вырывать белые пряди «подруги», хватать ту за волосы и бить головой об стену темницы. Марселина закричала. Орабель сейчас же рванулась в сторону, чтобы избежать ответного удара, который только слегка задел ее по бедру. Постепенно, войдя в раж, ангелессы стали свирепо и ритмично колотить друг друга, как прачки колотят белье… Марсель схватила Бель и ударила лицом об землю. А когда опомнилась от удара, то удесятеренной силой схватила Марселину поперек туловища, согнула ее, прижала лицом к полу. Несмотря на то, что блондинка брыкалась, Орабель задрала ей подол порванного платья на голову.

— Сучка! — кричала сквозь зубы Марселина, пытаясь наносить удары сопернице. — Поперчу я тебе сейчас сиськи и надеру тебе репу!

С каждым ударом по белой коже Орабель вопила. Она перехватывала удары и наносила их сопернице. На коже обоих воительниц было достаточно ран и порезов, а тела их были в ранах, из которых капала кровь. Казалось бы, пора уже остановить это кровавое безумие, но Орабель не останавливалась и наносила удары ненавистной сопернице снова и снова. Та истерически кричала, и её громкие крики привлекли охранников Небесной тюрьмы. И вот в коридор, где происходила драка вбежали другие ангелы — Асуф и Камаэль. От увиденной безобразной сцены стражники немного офигели: Асуф внимательно стал наблюдать за дракой, не спеша разнимать ангелесс; Камаэль ухмылялся и тоже не смешил разнимать дерущихся девушек. А когда в темницу вбежал третий ангел по имени Кристиэль, то из уст охранников стали слышаться возгласы: «Давай, давай, Марселина!» «Дай ей как следует! «Так ее, Орабель!» «Ощипай ее как курицу!» «Сломай ей хребет!»

Казалось, ангелам доставляло удовольствие наблюдать за женской дракой, и ни один страж не останавливал ангелесс. Наоборот, женская драка привлекала внимание и остальных ангелов, которых собралось где-то пятнадцать. Все обступили дерущихся девушек и стали наблюдать. И вскоре многие воины из гарнизона Михаила, которые находились в темнице, прибежали посмотреть на это зрелище. Женские бои были такие редкие, что все небожители с упоением и наслаждением наблюдали за баталией и чем, собственно, всё закончится.

Крики и ругательства девушек стали такими сильными, что стали доноситься аж до дальней камеры Габриэля и Бальтазара. Габриэль, отложив карты, посмотрел на друга. Удивленный, тот вскочил и подбежал к решетке. Тоже самое сделал и Проказник. Он подошел к решетке и прислушался.

— Бабы дерутся! Вот это да… Солдатки одного из гарнизонов Михаила дерутся, которые сегодня охраняют темницу. Женские бои без правил в грязи. Да это же круче во сто крат, чем публичный дом! — радостно воскликнул Бальт и вплотную подошел к толстой решетке. — Вот тебе еще одно развлечение!

— Ага, только мы его не видим. Наша камера одна из дальних в этой темнице, но мы всё слышим, — с ухмылкой отозвался архангел, а затем поинтересовался: — А кто хоть дерется?

— Понятия не имею. Нам отсюда не видно, но узнать нужно, верно? — ответил тот, посмотрев на сладкоежку. — Но, как это сделать?

А баталия всё продолжалась и набирала ещё большие обороты. Теперь ни Марселина, ни Орабель не жалели сил и били друг друга с такой силой, на которую только были способны. Стражники внимательно наблюдали за этой сценой и подобно тотализатору ставили ставки на победительницу. Это развлечение всё больше и больше нравилось им и доставляло удовольствие. Сколько бы длилась драка неизвестно, если бы не Михаил, который вошел в Небесную тюрьму. Архистратиг сделал свои дела, оставил Палами в доме под охраной воинов гарнизона и перенесся в Рай, дабы проверить своих младших братьев и лично их навестить. Он пришел в темницу и сделал это вовремя, так как стал свидетелем драки воительниц. Вот именно это Михаил увидеть никак не ожидал.

И вот удивленный архистратиг, вскинув бровь, строго посмотрел на дерущихся девушек. Первым его заметил ангел Асуф, до которого дошло, что теперь их веселье резко прекратится, а тотализатор придется остановить. На самом интересном месте, как говорится, завершилось кровавое зрелище.

— Что здесь происходит?! — строго спросил он, смотря на дерущихся девиц.

Его голос заставил всех ангелов замолчать, а Марселину и Орабель оторваться от драки и встать с пола. Те глазами с большие тарелки смотрели на Михаила, а ангелессы теперь просто опустили головы, пытаясь скрыть израненные и побитые лица. Только сейчас до Орабель дошло, что она стоит почти обнаженная… В одном бюстгальтере. А на Марселине было полностью порвано платье и висело каким-то кусками, и сквозь порванное платье на её теле виднелись большие ссадины и окровавленные порезы.

Михаил грозно и сурово смотрел на виновниц и на своих подчиненных. Что-то подсказало Асуфу, что девицы влипли.

— Разошлись! — рявкнул Михаил, посмотрев на своих воинов. — И марш исполнять свои обязанности! На посты немедленно!