Пока ты не спишь

– Стой, Малон! – крикнула ему в спину Мама-да.

Он замер на месте.

Вовсе не потому, что она велела. На ее вопль обернулись все, кто был вокруг, а он едва слышал этот голос.

Потому что смотрел на плакат.

На нем была мама.

Да, это ее широкая улыбка, ее длинные волосы и сердитый взгляд, как будто она тоже хочет отругать его.

Какой же он глупый! Чуть не ослушался…

Малон только что вспомнил мамин совет, который никогда не должен был забывать, а вот забыл, хотя пообещал, что будет повторять его каждый вечер – про себя, конечно! – и делал это вместе с Гути.

Ему просто следовало ждать.

Мама-да крепко схватила его за руку:

– Довольно, Малон!

Ждать нужного момента.

А до тех пор вести себя так, как будто Мама-да – его мама. Они вернулись к полицейским. Мама-да выложила телефон, сняла очки и часы, а Малон – висевший на шее медальон. Потом они прошли через дверь без стены, Мама-да снова зазвенела, и ей пришлось снять колье.

Малон спокойно ждал ее по другую сторону.

Полицейские пересмеивались, переговаривались о чем-то своем и казались вполне безобидными, а вот те, что стояли чуть дальше – с ружьями и в камуфляже, – выглядели грозно.

Они шли по стеклянному коридору, Малон смотрел на самолеты и думал о последних словах мамы.

– Выход номер восемь, – сказала Мама-да. – Два кружочка друг над другом. Поищем вместе, милый?

Малон смотрел в другую сторону, туда, где были стены, магазины и двери.

Нужно быть храбрым. Как же ему не хватает Гути! Спастись от людоедов можно одним-единственным способом! И не сесть в самолет, летящий в их лес, тоже…

Малон помнил, как они с мамой прощались – давным-давно, в торговом центре. Он стоял, прижимая к груди Гути, а она снова повторила:

Это молитва, твоя молитва. Ты должен помнить ее всегда-всегда.

Это совсем просто, ты сумеешь. Прежде чем войти в самолет, ты скажешь одну фразу, ты повторял ее тысячу раз. Главное – произнеси ее именно в этот момент.

Даже если это будет неправдой. Пусть тебе поверят.

Два кружочка друг над другом.

Выход № 8.

Мама-да улыбалась. Оранжево-белый самолет был подсоединен к большой трубе, похожей на шланг пылесоса, как будто пассажиры были не люди, а комки пыли или хлебные крошки.

Малон потянул Маму-да за рукав.

Пусть тебе поверят. Даже если это будет неправдой.

– Мама…

Она заулыбалась. Он знал, что, если назовет ее мамой, она точно улыбнется.

– Что такое, малыш?

– Я хочу писать.

66

Сегодня, около полуночи, он сказал: мне жаль, красотка, я никогда не ложусь в койку на первом свидании… Я тоже, уже 317 вечеров.

Желание убить

Я оставила ему на память мои туфли-шпильки… по одной в каждом яичке!

Не нравится: 97

Нравится: 451

www.jelanie-ubit.com

«Рено» резко затормозил перед высокой застекленной дверью аэропорта. Дверцы машины распахнулись, Марианна и Ж. Б. синхронно выскочили наружу. Она держала в левой руке Гути.

16:33.

Рейс на Каракас через Гэллоуэй. Вылет через девять минут.

Ее доставал этот обратный отсчет, хотя она знала, что Алексис Зерда не сможет сбежать, не улетит этим самолетом из этого аэропорта – ни с мальчиком, ни с Тимо, ни с Энджи.

Даже один не улетит. Они предупредили каждого агента, каждого полицейского, каждую бортпроводницу, расклеили повсюду фотографии трех подозреваемых. Через этот аэропорт Зерде не ускользнуть. Билетный скрининг в компьютере – отвлекающий маневр или один из планов Зерды, план В, план Z, не имеет значения. Он не станет его использовать. Алексис Зерда – убийца, но не идиот, он не полезет добровольно в капкан.

16:34.

Долой сомнения, вперед!

Стеклянные створки разъехались, Марианна рванулась вперед, как бегун на финише, но Ж. Б. схватил ее за запястье:

– Подожди, Марианна.

Когда они парковались, зазвонил его телефон, он ответил и все еще слушал собеседника, время от времени кивая.

Его прикосновение нисколько не взволновало майора Огресс. Тремя минутами раньше, когда лейтенант переодевался в машине, она без смущения разглядывала его торс с накачанным до рельефных кубиков прессом. Единственным образом, пришедшим ей в голову, были лица детей, ждущих у школы папочку, который в этот момент развлекается с хорошенькой девицей.

Ж. Б. – отличный сыщик и надежный товарищ. Все остальное в прошлом. Во всяком случае, пока… Она снова рассмотрит этот вопрос после менопаузы. Если лейтенант к сорока годам не разжиреет.

Лейтенант так и не отпустил ее руку.