Пока ты спишь - враг качается. Часть 2. Дикий гринд

И только в самом конце по номеру, опубликованному больше трех лет назад, мало того, что подняли трубку, так и пообещали приехать в течении получаса.

Я, сообщив адрес, находящийся за пару домов от нашего местообитания, вышел заранее, слегка погуляв по округе. И наконец минут через двадцать пять к подъезду подъехала видавшая виды семерочка.

За рулем сидел бойкий мужичок, который услышав, что я собираюсь в тренировочный лагерь, радостно загыгыкал:

— Что, решили не ждать следующего набора? Совсем прижало?

— В смысле? — я решил сыграть в дурачка.

— Ну, всем же известно, что посетителей туда не впускают. А коль вы туда нынчо (это говор такой, да?) поехали, значит решили попасть в третий набор.

— А. Ну да, ну да. Только вот не знаю, к кому там обратиться по этому поводу.

— Тю… Дак это мы сейчас порешаем. За тыщу. Мне. А дальше как пойдет. Но устройство туда гарантирую.

— Точно, дед? Не обманешь? — я прищурился, внимательно смотря ему в глаза. Будто сканируя. Ладно хоть, что очки решил снять перед поездкой в лагерь.

— Обижаешь, земеля. Встретят, проводят, койкой обеспечат! — мужичок снова хохотнул. — Это тебе повезло, что меня встретил. У меня там брательник работает.

Я вложил в его мозолистую ладонь синенькую купюру и он, одним движением убрав ее к карман, тут же вытянул телефон. Старинный, кнопочный, с малюсеньким монохромным экраном.

— Але, Иван Михалыч? Здарова, Кузьмич беспокоит. Клиент тут появился. К вам страсть как хочет, прям горит желанием.

—…

— Да, вот прям щас.

—…

— Лады. Такса та же?

—…

— Ну все, ждите, через полчаса будем.

Отжав кнопку, он веселыми глазами посмотрел в мою сторону, хмыкнул и включил передачу. Тронулись.

Тренировочный лагерь располагался на месте бывшей военной части, заброшенной еще в конце девяностых. Так что в принципе какая-никакая структура там сохранилась. Несколько казарм, административные здания, склады, плац. Да, все было потрепано временем и мародерами, но все еще пригодным к обитанию. И удаленность от основных трасс тоже играла на руку.

Меня встретили. Пропустили за ворота, провели к главному.

Пока шли смотрел, разглядывал обстановку.

Покосившиеся казармы кое-как подлатали, вставили новые окна и двери. Сразу за платцем соорудили огромную полосу препятствий, на которой сейчас страдало человек двести. Действительно всех полов и возрастов. Тут были и совсем молодые пацанята и девчонки, седые дядечки и моложавые женщины. В тренировочных костюмах, несмотря на не самую жаркую погоду, они, тем не менее, исходили потом и жаром. Видимо гоняют их как следует.

Начальник лагеря был Системщиком. Вот не знаю почему, но я чую их сразу же. Хотя внешне никаких признаков, естественно, нет. Мужчина, чуть старше средних лет, на голове легкие залысины.

Не спрашивая абсолютно ничего, почти не смотря на меня, он в лоб озвучил условие:

— Половина зарплаты за месяц и ты принят. Но как пройдешь выходное испытание — это не мои проблемы.

Я только кивнул — это мне и нужно.

Системщик набрал номер на древнем, дисковом и проводном телефоне, вызвав какого-то Степаныча, и указал мне на дверь.

Быстро у них тут дела делаются. Оперативно. Такое ощущение, что начальство совсем не интересует качество обучения выпускаемых кадетов. Главное выпустить, а там, мол, не наши проблемы. Я вообще противник подобного, но в данном случае прям поддерживал такое решение всеми руками и ногами.

Степаныч — шаркающий ногами мужчина, сначала провел меня в гардероб, где приказал сдать все личные вещи, включая одежду, телефон и различные девайсы, а затем выдал что-то типа формы. Цвета хаки, бесформенные тренировочные штаны с толстовкой, бутсы да фуфайку с шапкой. И в опечатанном полиэтиленовом мешке — нижнее белье и предметы личной гигиены: бритву, зубную щетку с пастой, нитку с иголкой да расческу.

Потом мы пошли в казарму. Здоровое здание было поделено на четыре секции. Две мужских и две женских. В каждой секции стояло по пятьдесят коек, находился свой туалет и душевые. В третьей секции Степаныч раскатал свернутый на кровати матрас и кивнул мне — располагайся.

— Твои сейчас на умирайке, жди здесь, будут примерно через полчаса. Там и с начальником своим познакомишься.

— Где? — переспросил я.

— Умирайка, полосу препятствия так зовем. Там уже шесть человек погибло. Кто захлебнулся, кто шею сломал. Познакомишься скоро.

Шаркая подошвами, он ушел, а я, сев на кровать, стал ждать. Попутно списался с Леной — хорошо, что хоть связь тут была весьма устойчива. Она все так же ела и слегка проклинала меня, обещая, что к тому моменту как я вернусь, прибавит килограмм двадцать чистого веса… Гравиорган сам себя не вырастит.

Вскоре действительно в коридорах зашумело, заохало, запроклинало на сотни разных голосов. Толпа мокрых от пота, уставших людей, громыхая подошвами грубых ботинок завалилась в казарму.

Раздались короткие команды и часть сразу направилась в душ, остальные, кто падал в изнеможении на кровати, кто раздевался, скидывая с себя тяжелую, влажную одежду.

Я же осматривался, вытягивая шею, ища среди прибывших знакомую фигуру. Повезет или он окажется в другой секции?