Покаяние

— Как бы вы смогли рассказать о реальности снов, если видели их недостаточно? — он снова принялся за еду, Айрис видела движение его силуэта за занавесью или вуалью или чем мог быть этот тонкий барьер. Он ел руками, схватив что-то похожее на бедро индейки, которое постепенно исчезало на уровне его лица. Айрис пожала плечами. Подобный голод был первым признаком скотства. Она опустила взгляд на мясо, что стояло перед ней, и была бы не прочь узнать не человеческое ли оно. Может свадебное?

— А что есть реальность на самом деле, и что сон? — она вела этот несуразный разговор, стараясь успокоить быстро бьющееся сердце.

Ее господин перестал жевать и положил индейку на тарелку. Он снял салфетку и вытер рот. И сделал это аккуратно. Его поведение было полно противоречий.

— Впервые о подобном меня спрашивает Невеста, — рассмеялся он. Самоуверенный смех; не страшно, но и не безопасно.

— Я бы сказала, что вам следует привыкнуть, — Айрис откинулась назад, стараясь не вспотеть.

— Я не ожидал бы меньшего от девушки прибывшей сюда по своей воле, — он наклонил голову. Айрис было интересно, правда ли он увидел ее за завесой. Возможно ли, что это было двусторонней тайной? Может, Чудовища знали о людях не так уж и много. Может, они считали их такими же уродливыми, как и говорил Коди Зои. Как художник, дающий волю кисти в своих руках, чтобы нарисовать самый прекрасный портрет, а потом обманывающий публику, говоря, что он отработал каждую деталь намеренно. — Давайте начнем с вас. Как вы думаете, чем отличается сон от реальности? — спросил он.

— Сны, в большинстве своем, врут, — ответила она первое, что пришло в голову. Она никогда не верила в сны. А мечты в ее книге назывались «надеждой». — Так что реальность — это…

— Истина, — закончил он, сложив руки перед, как ей показалось, подбородком. Он выглядел, как игрок в шахматы, ожидающий следующего хода своего противника.

Айрис кивнула, хотя ей не нравилось, что он прервал ее. Черт, она не знала, почему все еще с ним разговаривает. Она могла бы подпрыгнуть и снять вуаль. Любопытство съедало ее.

— Что ведет нас к главному вопросу беседы, — сказал он, — что есть истина на самом деле?

— Истина так же чиста, как и солнце, — она почти ему усмехнулась. — Однажды вы снимете пелену с глаз, — она услышала, как он издал громкий, тяжелый вздох. Он понял в чем соль и насмехался над ее попыткой его спровоцировать.

— Однажды вы снимете пелену с глаз, — прошептал он, цитируя ее. — Глаза, — повторил он. — Чем-то похоже на твое имя, Айрис. — Он наклонился вперед, совсем чуть-чуть. И Айрис впервые увидела, что за вуалью что-то блестит. Вероятно, это были его глаза: золотые с зеленым оттенком, ничего подобного она раньше не видела. И опять же, не страшно, но и не безопасно. — Айрис, ты оцениваешь все, исходя из того, что видишь? — спросил он, при этом ее имя прозвучало как «ей-рис». — В ваших книгах увидеть — это единственный путь, чтобы поверить?

— Зря мне не дали пару учеников, — ей не нравилось, как в беседе он начал загонять ее в угол. Она не собиралась вести беседы с Чудовищами. Она здесь, чтобы раззадорить их. — Если только вы не уродливы, — она уперлась своими дорогими туфельками в пол и крепче сжала нож. — Вы бы предпочли не использовать глаза в оценке, — вдруг ей стало неуютно, под его зеленоглазым взглядом. Она решила, что они больше руководствуются страхом.

— 45-

Мастера Андре это не обидело. По крайней мере, по его силуэту этого было не увидеть. Он долго молчал. И чем больше его молчание заполняло комнату, тем сильнее ослабевал контроль над ножом в ее руках и ее жизнью. И она его, наконец, отпустила. Молчание Чудовища озадачивало, и вся ее злость отступила. Дабы скрыть свою слабость, она начала есть, только не руками, а золотыми вилкой и ложкой.

— Надеюсь, тебе нравится наша еда, — он откинулся назад и тоже принялся за еду. — Она свежая, здоровая и на вкус…

— Неземная? — она не могла промолчать. Это было заслужено. Еда была дьявольски вкусная, и она не могла от нее отказаться. Девушка сказала себе, что ей нужны силы, так что без зазрения совести ела то, что сначала посчитала человеческим. Разумеется, это не так. Думаю, люди на вкус не такие вкусные.

— Однажды старший Мастер сказал мне, что сны, это все, от чего ты можешь сбежать, просто проснувшись, — произнес Мастер. — Но с другой стороны, это оставляет след на душе. Ты не можешь проснуться от этого. Поэтому нам нужны сны, так мы можем сохранять равновесие разума.

— Вы говорите «мы», будто вы человек, — заметила Айрис.

— Возможно, я был им. Когда-то, — ответил он, и она посчитала, что здесь есть какой-то подтекст. — И, возможно, буду им снова, — он разрушил все предположения, но ее не покидала мысль, что Чудовище играет с ней.

На некоторое время воцарилась тишина.

Звук пережевывания был неприятен Айрис. Она была здесь не ради обеда, и не было ничего, что она могла бы сделать — и перед этой едой было невозможно устоять. Неожиданно Айрис заставила себя отложить вилку. Она вспомнила аромат розы. Еда может быть такой же коварной и повлиять на нее.