Покажи мне дорогу в ад

На берег вылез тюлень… сверкнул зрачком и как будто улыбнулся. Петушок пил, стоя на берегу, теплый ветерок трепал веер из перьев на его коротком хвостике. Рядом с ним сидел красавец-фазан. Он токовал и недоверчиво, косо поглядывал на меня.

Из воды выскочила летающая рыба с мордой похожей на дельфинью… полетала и плюхнулась в воду. Под водой мелькнула коса русалки.

Черный единорог с рыбьим хвостом, лягушачьими ручками и длинным носом муравьеда важно читал на плаву газету.

Трехголовый аист с павлиньим хвостом охотился на лягушек… головы тянули его в разные стороны… он все время промахивался.

На траве сидел обнаженный юноша. Он завороженно смотрел на коленопреклоненную девушку с длинными золотистыми волосами. Девушка глядела на крупных рыжих муравьев, несущих жирную оранжевую гусеницу.

Голубой лебедь дал мне спелую, упругую, с крупный арбуз ягоду красной смородины.

И вот… я лечу в теплых небесах, а ягоду держу перед собой на вытянутых руках. Подо мной — широкая долина…

ЧЕЛОВЕК В КОТЕЛКЕ

Занимательная повесть о том, как князь Эстерхази не погиб на дуэли, не был растерзан оборотнем, но оторвал головы двум голубям.

Написана автором в прусском городе Беролине в феврале и марте 2018 года для развлечения самого себя.

Все герои, обстоятельства и события этой повести вымышлены.

Ипполит, мой сорокалетний кузен, бывший военный, «улан», как он сам себя называл, человек жестокий и решительный, подбил меня на это глупое и злое дело. А я, как всегда, проявил слабохарактерность, не остановил его вовремя.

Сидели мы в баре, в «Мельбурне» на площади Леонардо, пили Кампари с джином и льдом. Ипполит выпил вдвое больше меня, но не опьянел, а я размяк и расчувствовался… засмотрелся на красивую картинку на стене с обнаженными женщинами и мужчинами, цветущими деревьями и античными храмами… не удержался и рассказал Ипполиту, приехавшему домой несколько дней назад после двухгодичной экскурсии по Бутану и Тибету, какую боль причинила мне Агнесса, моя невеста.

Не только изменила и расстроила нашу помолвку, но еще и организовала что-то вроде товарищеского суда, на котором меня судили. Вела себя на этом суде, который почему-то официально назывался «конгрессом», грубо и цинично. Нарочно выболтала там несколько наших постельных секретов. Публика, состоящая из неизвестных мне людей, из каких-то профессоров, астрономов и политиков, смотрела на меня и гоготала.

Чтобы окончательно меня уничтожить, Агнесса призналась, что помимо Теодора, с которым встретилась якобы «случайно» и «не смогла обуздать внезапно нахлынувшую страсть», — имела долговременную интимную связь с Лидией Клех, известной спириткой и фавориткой герцогини. Я кусал пальцы от бессилия и стыда.

— И главное — с кем? С кем моя невеста мне изменила? С этим плюгавым подонком Теодором, сладким как гнилой банан. Избалованным бездельником, болтуном и бабником, сыном колбасного фабриканта! Как бы я хотел его прикончить! Он ведь был на нашей помолвке, тогда, во дворце герцога. Улыбался, поздравлял. Подумай только, они совокупились в городском аквариуме! Как кошки. Нашли там какой-то темный угол и… проклятые рыбы смотрели на эту сцену. И посетители зоопарка. Ты знаешь Агнессу, она обожает экстравагантность. Чихать она хотела на правила приличия! Какая-то сволочь их сфотографировала — и прислала фото моему отцу. По почте. Дорогой генерал, посылаю вам фото коитуса невесты вашего сына с мистером Теодором Мольтке на фоне арапаим и пираний. С лучшими пожеланиями…

Отец рассвирепел, бросил фотографии на пол. Топтал их ногами. Мать рыдала. А я еще ничего не знал, не понимал, зачем он это делает. Потом подобрал с пола одну фотографию.

Ипполит нахмурился, усмехнулся криво, погладил меня по плечу и пробурчал: «Ладно, ладно, Генри… Что случилось, то случилось. Спиритка Лидия? Внезапно нахлынувшая страсть? В аквариуме? Запредельно. Ай да Агнесса! Клянусь сокровищницей герцога, мы заставим ее страдать! А с колбасником разберемся позже, когда все забудется и загладится. Я сам заколю его шпагой. И выпотрошу как лосося. Отвезу его кишки в открытое море и брошу в воду. Акулам на завтрак. Голову, если пожелаешь, можно засушить. А тушку пошлем его папаше по кускам, бандеролью, — пусть делает из него сервелат».

— Прошу тебя, Ипполит… Не говори так… жестоко. Хочешь и Агнессу заколоть?

— Не плачь, юноша! Возьми платок, высморкайся и успокойся. Она обесчестила нашу семью. Мстить все равно придется. Лучше конечно обойтись без зверства. Все-таки Агнесса человек нашего круга, часто бывает при дворе. Публичного скандала надо избежать. Но и наказать ее тоже надо. Дай мне подумать до завтра. Это так сладко — планировать месть.