Покажи мне свой мир (СИ)

— В целом картина такая: у всех распорота грудь и сломаны рёбра, у всех повреждения внутренних органов разной степени, у двоих сотрясение мозга. Глэйд ранен в живот, Роджер сломал руку, а Пол… Пол, к сожалению, погиб.

Я даже остановился, потрясённый новостью. Пол погиб? Не может быть. У него же семья — муж и двое детей… как же они-то теперь? Какой ужас… Потерять истинную пару — что может быть хуже? Бедный, бедный Дэнни… Майки мягко потянул меня за локоть.

— Идём, идём, милый. Я знаю, мне тоже ужасно жаль Пола и его семью, но теперь уже ничего не исправишь.

Я не заметил, как мы подошли к лифтам, спустились в больничный ярус, дошли до белой двери, за которой находилась палата с ранеными — меня занимали мысли о Глэйде, который тяжело ранен, о Поле, который погиб, о его несчастной семье.

Майки толкнул дверь, и мне в нос ударил резкий запах лекарств. Это была не палата, а операционная. Все четверо выживших лежали на металлических столах, накрытые белыми простынями до шеи, а к их рукам тянулись прозрачные трубочки капельниц. Глэйд лежал на втором столе слева. Я медленно, боязливо подошёл, и смог увидеть мутанта целиком. Он неподвижно лежал на холодной металлической поверхности, закрыв глаза. Его кожа была мертвенно бледна, в некоторых местах яркими пятнами красовались здоровенные синяки, а тело было скрыто, так что я не мог видеть страшных ран, рассекавших его грудь и живот. Он дышал, хоть и очень слабо и редко, почти незаметно.

Я осторожно дотронулся кончиками пальцев до его лица, провёл ими по скуле, погладил лоб, а потом наклонился и прижался губами к его щеке. На него было больно смотреть, мне было до слёз его жалко, а самое главное — я ничем не мог ему помочь. Я замер на несколько минут, так и прижимаясь губами к холодной коже мутанта, когда за спиной ощутил запах другого альфы. Ко мне подошёл хирург, лицо которого было скрыто маской. Я не мог разглядеть, что у него за мутация, да и не особо хотелось — меня волновал только Глэйд.

— Как он?

— С ним всё будет в порядке. Наш организм восстанавливается быстрее вашего, и скоро все они пойдут на поправку. Мы вводим им снотворное и обезболивающее через капельницу, так что они сейчас ничего не чувствуют. Им повезло, всё могло закончиться куда хуже.

— Как с Полом?

— Да.

— Как он умер?

— Я знаю, что ты носишь ребёнка, тебе не стоит сейчас об этом слушать, ладно? Просто погиб — и всё, тебе этого знания достаточно. Его кремируют сегодня же, нечего с этим тянуть. Вернёмся к Глэйду: когда он очнётся, мы переведём его в палату. Мы ещё будем давать им снотворное, чтобы большую часть суток они спали. Вот когда ему станет получше, и он сможет проводить какое-то время в сознательном состоянии, приходи к нему почаще. А сейчас, если ты хочешь кому-то помочь и оказать моральную поддержку, будь с Дэнни. Вот уж кому и правда сейчас ни до чего будет.

— Хорошо. Но всё равно хоть раз-то в день можно мне приходить? Хоть ненадолго?

— Я вообще тебе не запрещаю, приходи, конечно. Только Глэйду от этого никакой пользы. А вот Дэнни очень нужна помощь. Он, кстати, ничего ещё не знает, за ним только что пошёл Майки. А Мэган сейчас прибежит к Роджеру — он ведь, как-никак, муж его брата. Самый близкий омега, получается. Ты бы лучше пока ушёл, тут сейчас такая сцена будет, тебе лучше не смотреть и не слушать.

— Нет, я останусь. Я чувствую себя виноватым перед Дэнни за то, что мой муж выжил, а его — нет. Я должен быть здесь, когда он всё узнает.

Я был слишком взволнован, напуган и потрясён горем, чтобы заметить то, что назвал Глэйда мужем. Меня отвели в комнату, где находилось тело Пола, и мы остались там — ждать Дэнни. В коридоре послышались шаги, и в дверном проёме показался Майки, поддерживающий бледного, дрожащего Дэнни. Его, как и меня, выдернули из постели посреди ночи, и его светлые волосы были спутаны, на нём была свободная футболка и мягкие спальные штаны. Он уже знал, что произошло, но ещё не осознавал. Когда он увидит тело, его с головой накроет ужас, боль и одиночество. Мы должны быть рядом.

За ними в проходе маячил не менее взволнованный и напуганный Мэган. Дэнни медленно подошёл к столу, на котором под белой тканью лежало тело его мужа. Майки не отходил от него ни на шаг, а Мэган подошёл ко мне и, повернув к себе лицом, прижал мою голову к своему плечу.

— Не смотри, не надо.

Я обнял его за талию и прижался к нему, как ребёнок, просящий защиты у взрослого. Послышался шорох ткани — хирург откинул простыню, чтобы открыть лицо Пола. Несколько секунд в комнате стояла жуткая звенящая тишина, потом послышался всхлип и стон, а потом комнату заполнили глухие, судорожные рыдания.