Покажи мне звёзды

– Нет, но это все равно не проблема, – говорит Айрин. Она переносит широкую сковороду с далом на стол и берет столовую ложку, чтобы попробовать. – Ах ты блин! – Щеки у Айрин краснеют, она открывает рот и высовывает язык. – Боже! – Она быстро тянется за своим стаканом с водой и залпом выпивает полстакана. – Не помогает!

– Да что случилось? – Я вытаращила глаза на Айрин, когда она подвинула меня в сторону, чтобы положить себе на тарелку риса.

– Хааааааа! – хрипит она, а в следующую секунду обжигает рот рисом и сразу же осушает свой стакан до конца. – Черт, что это за чили, твою ж…

Мне очень хочется расхохотаться, но я не уверена, не обидится ли Айрин.

– Получилось чересчур остро? – интересуюсь я, с трудом сохраняя невозмутимое лицо, и кошусь на дал из нута, которого с лихвой хватило бы на четверых.

– Совсем чуточку, – чавкает Айрин, беря в рот вторую вилку риса. – Попробуй.

– Ха! Забудь.

– Но ты обязана! Я приготовила это специально для тебя! – растягивает губы в улыбке Айрин. – Было бы невежливо совсем не попробовать!

– А подвергать гостей смертельной опасности посредством чили вежливо?

– Не так уж и остро. На самом деле даже довольно вкусно.

– Само собой.

– Нет, серьезно. Просто все зависит от пропорций. – Айрин приносит свою тарелку с рисом обратно на стол и добавляет туда крошечную каплю дала. Потом все перемешивает, отчего рис приобретает легкий розоватый оттенок, и пробует еще раз. – Ну вот. Съедобно. Время виски.

Я смеюсь и сажусь рядом, накладываю себе на тарелку щедрую порцию риса и маленькую ложечку нутового дала и отправляю в рот первую вилку.

Ух ты. Блин, Айрин была права.

– Сколько там чили?

– Четыре.

– Одного было бы достаточно.

– И ты говоришь это сейчас, – посмеивается Айрин.

– Или даже половинки.

– Дьявольское варево.

Мы продолжаем есть рис с капелькой дала, пока Айрин не встает из-за стола, чтобы достать бокалы для виски. Щедрой рукой она наливает нам обеим по большой порции.

– Сюзанна очень любит острое. Может быть, она с этим справится.

– Может быть. Тебе, кстати, еще нужно ей написать.

– Ох, черт, забыла. – Она завинчивает крышку на бутылке виски и берет в руки свой смартфон, который лежит на подоконнике здесь же, на кухне. – Только это была не Сюзанна, а Райан. Мы же точно уже не придем в «Брейди», или как?

– Если выбор за мной, то нет.

Пальцы Айрин летают по дисплею.

– Он хочет знать, во сколько будем завтра выезжать. Что скажешь насчет половины девятого утра?

– Идет. – Делаю глоток виски. – А ты давно знакома с Райаном?

Она последний раз пробегает пальцами по экрану и поднимает голову:

– Уже довольно давно. Он нормальный парень, только иногда начинает задираться, прежде всего, если слишком много выпьет. По нему не скажешь, но он может становиться упрямым как бык. – Айрин тоже берет бокал. – А почему ты спрашиваешь?

– Да так. Мне показалось, Кьер его недолюбливает, я права?

– Честно говоря, когда-то они были даже очень хорошими друзьями. Но в какой-то момент все встало с ног на голову.

– Почему?

– Не уверена. Ни один из них об этом не распространяется. – Она покрутила свой виски в стакане. – Вкусный, правда? Мне его подарили последние постояльцы.

– Те муж и жена, которые поиграли у тебя на нервах?

– Именно. По всей видимости, у них возникло ощущение, что нужно как-то это загладить. Все-таки я ради них ездила в Кэрсивин, чтобы купить чай, к которому они привыкли. – Айрин вздыхает и встает. – Пошли сядем в гостиной, там удобнее.

Со своим виски в руке я прохожу за Айрин к выходу из кухни в соседнюю гостиную. Очарованная, замираю в дверях, когда Айрин включает старомодный торшер с темно-красным абажуром и кисточками по внутреннему кругу. Широкий, уютный на вид диван с целой кучей подушечек стоит перед открытым камином, встроенным в каменную стену, в котором еще что-то слабо тлеет. Вся задняя часть комнаты занята стеллажом, полностью заставленным книгами, рядом с ним стоит кресло для чтения, которое по сравнению с моим креслом в Гамбурге выглядит так, словно им часто пользуются. И оно явно намного комфортнее.

– Садись. Пойду подложу дров. – Айрин ставит бутылку «Kilbeggan» и свой стакан на столик из темного дуба, стоящий рядом с диваном, достает пару поленьев из отсека прямо под очагом и начинает раскладывать их на углях. Пока она занимается огнем, я тону в удобнейшем из диванов, на которых я когда-либо сидела. Никогда с него не встану.

– Минутку. – Айрин исчезает за дверью и вновь объявляется с вазочкой с остатками печенья. – Угощайся. Можно еще макать их в нутовый дал; скажи, если захочешь, чтобы я тебе его принесла. – Она плюхается рядом со мной и ставит вазочку между нами.

Сидеть вместе с Айрин перед камином и болтать обо всем на свете – для меня это что-то совершенно новое. И мне очень нравится. Раньше, в школьные времена, у меня были подружки, с которыми я иногда встречалась по вечерам, но в университете такие встречи стали происходить все реже, пока они совсем не пропали из моей жизни.

А я даже не понимала, что мне этого не хватает!

Айрин выглядит пораженной до глубины души, после того как я ей об этом рассказала.