ПОКЕР НА КОСТЯХ

   – Доброе утро, – сказал у меня за спиной знакомый голос.

   – Доброе утро, – ответил я, медленно, чтобы не расплескать боль, поворачиваясь на голос.

   Это был Жовнер. Знакомое лицо. Я даже успел обрадоваться, прежде чем до меня дошло, что тут не все благополучно.

   Толик улыбался. У него было хорошее настроение, на нем была зимняя камуфлированная куртка, и на плече, как я понял, висел автомат. АКС – 74у. Калибр 5,45, емкость магазина тридцать патронов, вес одной пули – 3 грамма, если я помню еще что-то из наставления по стрелковому делу.

   – Что случилось? – поинтересовался я.

   – О, много чего произошло, очень много. Ты проспал начало самого крупного террористического акта в истории человечества. Извини, мой человек перестарался.

   – Человек… перестарался… – пробормотал я.

   Террористического акта?

   – Ты что, с ума сошел?

   – А ты знаешь хоть одного нормального человека? Ты сам то себя относишь к нормальным?

   – Меня сейчас стошнит, – сообщил я Жовнеру на всякий случай.

   – Крепись. Старайся не делать резких движений.

   – Я постараюсь.

   – Ты присядь в кресло, – посоветовал Жовнер.

   У пульта было вмонтировано в пол два металлических седалища, которые креслами можно было назвать только в случае катастрофического приступа оптимизма. Даже на вид железяка, выкрашенная в серый цвет, казалась ледяной. Но выбора особого не было, тем более что, к тошноте начало примешиваться головокружение, и уже начинали мелькать черные мухи близкого обморока. Я сел.

   Жовнер устроился на второе кресло.

   – В двух словах, – Жовнер посмотрел на часы, – у нас еще есть немного времени. Так вот, в двух словах о том, что ты пропустил. Генерал оказался крепким орешком, но современная фармакопея способна делать чудеса. Одна прививка – и генерал рассказал все. Вплоть до того, как включать пульт и каким образом вводить код.

   Мне показалось, что Жовнер откровенно наслаждается своим нынешним положением, он просто светился от счастья. Именно от счастья.

   – На все про все у нас ушло сорок минут.

   – У вас?

   – У меня, моего водителя, и тех ребят, которые приехали за мной на машине. Кстати, это один из них тебя приветствовал.

   Я с трудом сохранил свое зрение в фокусе.

   – Ничего, скоро пройдет, – заметил мои мучения Жовнер, – скоро все пройдет.

   Двусмысленное заявление меня успокоило мало. Мало ли, как именно планирует Жовнер вылечить меня от сотрясения мозга.

   – Через час после того, как мы заняли бункер, нас блокировали спецподразделения Минобороны России. И еще ряда заинтересованных структур. Но оказалось, что максимум, что они могут сделать, это поцеловать друг друга в задницу. Вход в бункер один, вентиляция закрытого типа, электропитание от собственного генератора, и даже продукты и оружие здесь свои собственные. Можно было назвать ситуация патовой… – Жовнер, переклонившись назад, посмотрел в дверной проем, – можно было, если бы не безусловный выигрыш с моей стороны. Мне достаточно нажать на кнопку, чтобы свести на нет любое преимущество противника. Сегодня я главный.

   И он действительно гордился этим. Это было видно в каждом его движении и взгляде.

   – Ты серьезно собираешься сделать это? – только и смог спросить я.

   – Обязательно. Хотя я не маньяк, конечно, я оставил нашим уважаемым лидерам возможность все это предотвратить.

   – Зачем тебе это?

   – Долгая история, – хмыкнул Жовнер, – расскажу немного позже. А пока через десять минут я ожидаю посла. Ты присутствовал когда-нибудь при переговорах с террористом?

   – С психопатом…

   – Не без того.

   30 января 2000 года, воскресенье, 6-50 по Москве, Белгородская область.

   – Ты думаешь, у тебя получится его уговорить? – спросил Виктор Николаевич.

   – Не знаю, – Игорь Петрович отрешенно смотрел на ели, скрывавшие вход в бункер, – не уверен.

   – Зачем тогда идти?

   – Хочу поговорить.

   – Хочется разобраться? – резко спросил Михаил, стоявший чуть в стороне.

   – Если хотите – да.

   – Или вы просто хотите снять с себя вину?

   – Какую вину, мальчишка? О чем ты говоришь?

   – Человеку, затеявшему «Армагеддон» не стоит обвинять кого-либо.

   – Правда? А с чего вы это вдруг решили, что имеете право задавать вопросы таким тоном? – изо рта Игоря Петровича вырвался клубок пара и медленно рассеялся. – Вы что-нибудь поняли? Вам кажется, что вы имеете право на истину.

   – Время, – сказал Виктор Николаевич. – Удачи.

   Игорь Петрович медленно пошел к елкам, проваливаясь в снег и стараясь не делать резких движений.

   – Тяжело ему сейчас, – негромко сказал Виктор Николаевич.

   – Жаль, не могу сразу его пристрелить.

   – Почему?

   – Почему не могу?

   – Почему жаль, что не можете? Ведь, по сути, он сделал, тоже самое, что и вы. Он попытался взять на себя ответственность за, если хотите, судьбы отечества.

   – Он хотел уничтожить…

   – Да ничего он не хотел уничтожать. Вы ведь и сами об этом говорили. Он оказал нам услугу. Он выявил слабые места нашей обороны, он указал нам на паршивых овец в наших рядах, он…

   – У вас получается, что он просто герой.

   Игорь Петрович остановился не доходя до елок метров пять.

   Михаил посмотрел на лежащего за деревом снайпера, поежился.