ПОКЕР НА КОСТЯХ

   – Извини, брат, я не виноват, так получилось, – засмеялся Жовнер, или Ртищев.

   – Что ты ему предложил? – спросил я.

30 января 2000 года, воскресенье, 7-45 по Москве, Белгородская область.

   Игорь Петрович молча сел в кресло в салоне микроавтобуса.

   – Что он хочет? – спросил Виктор Николаевич.

   – Пустяк, – грустно улыбнулся Игорь Петрович. – Он готов не взрывать заряд, если мы в течение часа свяжемся с Президентом Украины, и тот в прямом эфире, по всем теле и радио каналам объявит об угрозе катастрофы, и сообщит, что сам знал о такой возможности, но ничего не предпринял. И в тоже время наш и.о. также должен выйти в эфир и сообщить народу, что все действительно так, и что он также знал о такой возможности.

   – И тогда он не будет взрывать? – спросил Михаил.

   – И тогда он гарантирует добровольную сдачу и готов предстать перед судом.

   – Он еще мог бы потребовать, чтобы его избрали папой римским, – негромко сказал Виктор Николаевич, – с тем же успехом.

   – Это его последнее условие.

   – Ты прикинул шансы на штурм?

   – Взять можно, людей у него около пяти, один заложник…

   – Заренко? – спросил Виктор Николаевич.

   – Да.

   – Можно пренебречь.

   – Мы просто не успеем добраться до пульта. Он взорвет все раньше. Я смотрел, пульт подключен и код введен. Остался только поворот ключа и нажатие кнопки. И все.

   – Зачем ему это нужно? – снова спросил Михаил.

   Игорь Петрович задумчиво пригладил волосы:

   – Понимаете, Миша, я устал. Я устал таскать воду решетом, устал останавливаться по окрику хозяина возле самого горла врага. Да и хозяев что-то развелось много. Слишком много. И пришла в голову хорошая мысль… – Игорь Петрович замолчал и посмотрел на Виктора Николаевича, который встал и подошел к двери микроавтобуса.

   – Я свяжусь с Москвой, – сказал Виктор Николаевич.

   Игорь Петрович подождал, пока за ним захлопнется дверь и продолжил:

   – И самое страшное в этом, ты меня поймешь, я думаю, это то, что под рукой есть средства. Можно скрутить полмира, просто нужно обратиться к кому-нибудь и показать, что у нас на него накоплено.

   – Шантаж, – кивнул Михаил, – я думал об этом.

   – Я тоже, тем более что у меня есть доступ к этим досье. Пришлось искать исполнителей, тех, кто будет непосредственно осуществлять операцию. Артем Ртищев за кордоном, Мазаев здесь, на территории бывшего СССР.

30 января 2000 года, воскресенье, 8-15 по Москве, Белгородская область, бункер.

   – Запланировано было, что я встречу этих людей и заставлю их раскошелиться под идею встряски России. Именно встряски. Не уничтожения, а ослабления и встряски. Нужно было, чтобы Россия перестала претендовать на звание мировой державы и при этом навела порядок внутри. Вернулась к идее единоначалия.

   – Зачем? – спросил я.

   – Зачем… – Ртищев задумчиво посмотрел на пульт, пальцы легко коснулись кнопки. – Ты знаешь, после чего в коммунистический Китай снова пошли иностранные инвестиции? После того, как тамошнее руководство задавило танками студенческую демонстрацию. И предприниматели поняли, что в стране есть стабильное и сильное руководство, способное действовать в случае необходимости жестко. Цвет знамени тут уже рояли не играет.

   – Понятно.

   – Компромат у меня на них был такой, что ни один не стал дергаться, а внимательно меня выслушал. Не меня, но моих посланцев…

   – Одноразовых, надо полагать? – вырвалось у меня.

   – Естественно, – кивнул Ртищев и сочувственно поцокал языком, когда я зашипел от боли в руках, – ничего, еще немного и пройдет. Нужно потереть.

   – Чем? Ногами? – поинтересовался я.

   – Тогда терпи.

   – Тогда терплю.

   – Все согласились. Программа – встряска и стабилизация. Создание приличной колонии, с добрыми и работящими папуасами и суровым, послушным вождем. Игорь Петрович с самого начала планировал их кинуть. Не совсем, стабилизацию он тоже хотел подучить, но без особых катаклизмов. А потом я решил, что все это ерунда. Самая большая ерунда на свете.

   – Что так?

   – У нас очень хитрый менталитет. Если у нас будет хотя бы малейшая лазейка для того, чтобы сделать неправильно, мы сделаем неправильно. План Игоря Петровича, достичь всего малой кровью не сработает. Да, кого-то припугнут, кого-то убьют впопыхах, даже может быть умудряться убить того, кого нужно. Вон, даже президент наш подал в отставку быстрее, чем собирался.

   – Это из-за вашей операции?

   – Во время нашей операции. А из-за нее или нет – не знаю. И все. Больше ничего не произойдет. Нужно сделать все бесповоротным, заставить всех нас…

   – Сделать всех счастливыми? Как?

   – Нет. Я вспомнил, что возрождение начинается тогда, когда другое решение невозможно, когда инстинкт самосохранения заставляет забыть обо всем и начать бороться и работать, надеяться только на себя. Германия после первой мировой войны поднялась тогда, когда хуже уже было некуда, когда никто не собирался ей помогать.

   – И у них появился Гитлер.

   – Ну и что? Ты думаешь, что можно консолидировать народ, не пролив крови?

   – И что тебе даст уничтожение Украины?