ПОКЕР НА КОСТЯХ

   – А что птичка поет? Птичке нужны были деньги. К нему подошел мужик, пообщался, подкинул денег и замечательную идею обогащения. Наш орел и клюнул. Самое обидное для него сейчас то, что его так похабно сдали.

   – Это, кстати, и меня интересует. Какого черта было затевать эту нелепую махинацию с видеозаписью именно сейчас? Мы ведь с тобой, когда засекли камеру, полагали, что она будет работать долго и продуктивно.

   Виктор Николаевич улыбнулся:

   – Ничего, мы зато с Мишей успели продемонстрировать наш спектакль с разоблачением его частной сети.

   – Кстати, о спектакле… Я очень волновался о том, как Михаил отреагирует на то, что мы его не только вычислили, но и даже решили использовать в качестве подставной фигуры.

   – Нормально отреагировал. Он очень волевой и сильный человек. Мы успели с ним все обсудить в комнате для переговоров, и только потом повторили всю беседу для видеокамеры. И прокололись, – Виктор Николаевич покачал головой. – Честно говоря, я надеялся, что наш Враг попытается, получив такую информацию, попытается выйти на Михаила. А вместо этого, эта запись была передана Сосновскому и Граббе. Нелепо как-то.

   – Нелепо. Нам одновременно сдают «крота» под самым боком и сообщают, что некто предпринял атаку на информационном поле. Снова послание? О чем?

   – Не знаю. Как не знаю, что должно означать это ЧП в Киеве. Не думал же он, что спровоцирует драку между нами и украинской контрразведкой? Или думал?

   – Если думал – значит очень наивный человек. Если не думал, тогда зачем? – Игорь Петрович помял мочку уха. – Кстати, не понятно также, что преследовал тот, кто стуканул на моего Алексеева.

   – Его уже выпустили?

   – Да, через три часа допроса. Сережа чистосердечно сообщил, что был в командировке, доставлял информацию нашему резиденту. В перестрелке не участвовал, незаконных действий не предпринимал. После моего звонка был с извинениями отпущен. Сейчас потеет над отчетом уже для меня.

   – Придется ему уезжать, – сказал Виктор Николаевич.

   – Далеко?

   – В Киев. Мы его подключим к группе по расследованию убийства офицера украинской контрразведки и нашего агента.

   – Если не секрет, чем занимался агент?

   – Не секрет. Уже почти год он для нас не занимался ни чем. Ни чем. А украинцы сообщают, что он активно работал. Возникает смешной вопрос – на кого? – Виктор Николаевич подвинул к себе чистый лист бумаги и нарисовал большой знака вопроса. – На кого?

   – И отчего украинцы решили, что на нас?

   – Это как раз понятно, мы его законсервировали как раз после того, как у них могло возникнуть подозрение. Агент занимался сбором для нас статистики. Никаких важных секретов.

   – И его убили…

   – И его убили.

   – Ладно, будем разбираться. Кому будет подчиняться Алексеев в Киеве?

   – Организационно – нашему знакомому майору Петрову из украинской военной контрразведки. Официально он прибудет по линии «Спектра». Регулировать его на месте будет Михаил.

   – А мы пока…

   – А мы пока будем разгребать завалы. Михаил оставил несколько интересных разработок. Будем брать. И будем также копать потенциальные связи наших продажных журналистов. Кто это их скупает?

   – У нас не хватит людей.

   – Я знаю.

   – Ты говоришь это так спокойно?

   – Совершенно спокойно. Все это шевеление и суета – дымовая завеса. На нас валят все, что плохо стоит. Мы будем уворачиваться от камнепада, а тем временем где-то…

   – Что говорят твои аналитики о Враге?

   – А что они могут говорить? Не дурак. Достаточно молод, при этом опытен. Амбициозен. Очень амбициозен.

   – Мания величия?

   – Что-то вроде этого. Обижен.

   – Кто-то из наших?

   – Не исключено. Не исключено. Работать против нас начал, похоже, уже с полгода.

   – Выходит, сообщение через Зимнего запоздало?

   – Или было отправлено позже. Специально.

   – Похоже, нас подняли на крыло? И будут бить влет?

   – Ты помнишь, как в Китае уничтожали воробьев? Кто-то решил, что они слишком много зерна клюют на полях.

   – Старая история.

   – Старая. Но поучительная. Задание партии выполнили, воробьев извели. Причем очень простым способом – их вспугнули, а потом криками не дали сесть на землю и на деревья. И воробьи, на приученные к длительным полетам, тысячами падали вниз – не выдерживало сердце.

   – У нас сердце выдержит, – Игорь Петрович чуть нахмурился и полез в карман за сигаретами.

   – Будем надеяться.

Глава 4.

   27 октября 1999 года, среда, 3-30, время Московское, Чечня.

   Гости были в военной форме, при оружии, их сопровождал человек из штаба, но комбат не мог заставить себя воспринимать их как своих. Подполковник не спал уже третьи сутки, эта ночь выдалась относительно спокойной, но отдохнуть не получилось – приехала эта делегация.

   Восемь человек, двое с погонами подполковников, капитан из штаба и пятеро в камуфляже без знаков различия. Пятерка спокойно расположилась возле стены, расстелив старый, выцвевший от возраста ковер, оружие все держали под рукой.

   К ним у комбата претензий не было. За версту чувствовалось, что это люди опытные, понюхавшие пороху и хлебнувшие лиха. А вот офицеры…