ПОКЕР НА КОСТЯХ

   – Раз уж у нас с тобой начался такой разговор, так может, ты пояснишь мне, как именно все происходило? – Игорь Петрович отставил в сторону недопитую чашку. – Некто Заренко пишет книгу, в которой достаточно подробно освещает несколько секретных операций нашего и смежного ведомств, ненавязчиво разглашает суть программ «Сверхрежим» и «Спектр», треплется об операции «Шок» и близко к тексту пересказывает разговоры, которые, по определению, не мог слышать. И остается жив. И никто не летит со своего места, и никто не лишается погон. И никто…

   – Почему никто? Меня, например, повысили. И тебя тоже.

   – Так это была твоя идея?

   – Не совсем. Идея принадлежала Михаилу. Он явился ко мне как-то вечерком и попросил, чтобы того украинского журналиста оставили в покое. Я был слегка потрясен.

   – Могу себе представить…

   – Не можешь, Игорь, не можешь. Я только что собрался подавать рапорт на повышение Михаила, и вдруг он… У меня появился соблазн тут же, не выходя из кабинета, приказать по телефону убрать журналиста, тем более, что Михаил даже попытался на меня давить. Запахло шантажом… А потом Михаил смог мне открыть глаза на проблему несколько с другой стороны. Он предложил использовать Заренко. Очень эффектно и эффективно использовать.

   Я подумал и дал добро. И даже поделился своей информацией. Удивлен?

   – Нет. Так я себе это и представлял в общих чертах. Для людей знающих – книга как предупреждение. Для людей не знающих – просто чтиво. А для журналиста – шанс остаться в живых.

   – Что значит шанс? Гарантия. Пока он жив, к его книжке тиражом в десять тысяч интерес проявляется постольку поскольку. А если он вдруг умрет… Так что, внешне, у меня были связаны руки. Михаила пришлось отодвинуть в тень. Только совсем недавно удалось вытащить его обратно.

   – А за это время он успел провернуть свои дела, и мы уже имеем дело не только с Михаилом, но и с его организацией, ни размаха, ни состава мы себе не представляем.

   – Ни структуры, – протянул Виктор Николаевич. – Ни задач, ни целей.

   Игорь Петрович внимательно посмотрел в глаза Виктору Николаевичу. Тот взгляд выдержал.

   – Ты хочешь сказать, что Михаил…

   – Нет, естественно, Михаил не Враг. В этом я уверен на двести процентов. И задачи у него, скорее всего, противоположны. Тут мне видится нечто другое. Нечто другое…

   Игорь Петрович молчал.

   – Все это слишком удачно совпало. Мы застукали Михаила на горячем именно в тот момент, когда возникла проблема «Армагеддона». Михаил оказался самым подготовленным к этому, его организация включилась с пол-оборота. Вывод: Михаил готовился именно к «Армагеддону».

   Мы получили информацию о начале именно через Михаила. Так?

   Игорь Петрович кивнул.

   – А за какое время до начала операции он сам получил информацию об «Армагеддоне»? За месяц? За два? А за сколько времени до «Армагеддона» мы вычислили деятельность Михаила?

   – За месяц. Он прокололся… – Игорь Петрович осекся, – он специально подставился?

   – Не исключено. Если бы мы его вычислили раньше – состоялся бы большой скандал, и у Михаила не было бы шансов уцелеть, как бы хорошо я к нему не относился, и как бы далеко не зашла демократизация в силовых структурах, – Виктор Николаевич невесело усмехнулся.

   – А если бы мы не вычислили его совсем, то он бы не получил карт-бланш на свою деятельность, – подхватил Игорь Петрович.

   – И получается, что мы старые идиоты не годимся и в подметки нонешней молодежи. Но что самое грустное, мы бы без Михаила оказались совершенно не готовыми к проблемам типа «Армагеддона». Я думаю, что три четверти всего происходящего по этой теме мы даже и не представляем себе.

   – Ты говоришь это так спокойно?

   – А как я должен это говорить? Со слезой в голосе? Или биться в истерике? Как?

   – Мы можем еще отозвать Михаила… – Игорь Петровимч осекся и покачал головой, – не можем.

   – Не можем, – подтвердил Виктор Николаевич. – Мы ведь и сами работали над чем-то схожим. Межгосударственная система поиска информации и предварительного оповещения – красивая идея. И во что сейчас превратился «Спектр»? В вялую консультативную структуру. Наша информация по «Сверхрежиму» превратилась в пугало, в которое почти уже никто не верит. Что, наверное, к лучшему. Психокодирование людей – сама по себе вещь грязная, а использование таких людей…

   Игорь Петрович засмеялся.

   – Что смешного услышал?

   – Не стоит так искренне каяться передо мной.

   – Да? Извини, привычка. Мы просто не можем не превращаться в политиков. И наши помыслы о высоких интересах и предназначении наталкиваются на необходимость юлить, выбивать средства, согласовывать меры, определять их адекватность и до потери пульса бояться подставить не себя, а свое начальство. Иначе начальство не даст нам возможности защищать свои высокие идеалы… Миша молодец, он это понял. И он вовремя это понял и вовремя принял меры. Он абстрагировался от всей этой белиберды, он не разменивается на все эти скачки по пересеченной местности. И не бросается на камни, брошенные по кустам.

   – Ты говоришь так, будто завидуешь ему.

   – Может, и завидую. Даже скорее всего завидую.

   Игорь Петрович кивнул:

   – Я тебя понимаю.