Покер с Аятоллой. Записки консула в Иране

Руководство ИРИ опасается американского усиления в регионе и всеми силами этому противодействует. Кроме того, иранцы сами рассчитывают на проникновение в Афганистан после вывода советских войск. Их цель — расширение социальной и политической базы исламской революции. Однако в ресурсах иранцы значительно уступают американо-пакистанскому блоку, к тому же они контролируют существенно меньшую часть афганской оппозиции - только своих единоверцев- шиитов. Нельзя исключать, что в вопросе «афганского передела» руководство ИРИ, как это ни парадоксально, станет искать поддержки у СССР, который также не заинтересован в американском проникновении в ДРА.

Таким образом, возникает гипотетическая воз- можност ь ирано-совет ского военно-полит ического альянса по противодействию американскому проникновению в ДРА и общему усилению США в регионе.

Вполне очевидно, американцы просчитали такой вариант, оценив его как серьезную для себя опасность. Через свою агентуру влияния они организовали нападение на советское загранучреждение в Иране.

Выбор пал на генеральное консульство, а не на посольство (провинцию, а не столицу), поскольку организаторам в данном случае нужен не широкий международный резонанс, а точечный удар по нашим с иранцами двусторонним отношениям.

Полагаем, что главной целью вооруженного нападения на Генконсульство СССР в Исфагане является обострение отношений между СССР и Ираном, исключающее возможность их антиамериканского альянса в регионе.

В связи с вышеизложенным считаем целесобразным оставить вопрос о нападении на Генконсульство без жесткой ответной реакции, воздержаться от любых действий, результатом которых может стать обострение советско-иранских отношений.

Секретно Экз. № 1

Оценка причин и цели вооруженного нападения на Генконсульство в Исфагане имеет реальные основания. Благодарим за действия, позволившие избежать обострения отношений.

КАК ЭТО БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ

Утром бухгалтер Галя Десятова выносила мусор. Топала по дорожке между деревьев в дальний угол большого сада, где у забора стоял контейнер. Кругом было пусто. Вдруг над забором со стороны переулка возникла лохматая голова. За ней вторая, третья, четвертая... Какие- то люди, переваливаясь через стену, начали прыгать вниз. Галя, умница, не растерялась, нажала «тревожную» кнопку на стволе одного из платанов, бросила к черту мусор и побежала назад. Взревела сирена. В этот момент пять-шесть афганцев, орудуя арматурой, уже ломали навесные замки ворот изнутри. Они распахнулись. В них с воем ворвались сотни людей. Началась беспорядочная стрельба, раздались глухие взрывы.

В моем кабинете со звоном посыпались стекла, о стену шлепнулось несколько пуль. Я кинулся на пол. Лежа схватил со стола телефон. Тишина. Второй тоже молчит. Связи нет, ее отрубили. Выбрался из кабинета через «хитрую» дверь в жилую часть помещения. Там на лестнице несколько наших ребят задраивали входную решетку.

Всем на крышу! — заорал я, и одному из них, Саше: — Открой!

Вас же убьют!

Выполняй!

Он приоткрыл решетку, и я выскочил в сад.

Вокруг бесновалась толпа. Искаженные злобой лица. Шел тотальный погром. В окна летели камни, бутылки с зажигательной смесью. Уже полыхал первый этаж административно-жилого здания, резиденция, гаражи. Афганцы хаотично метались по территории консульства, круша все, что попадалось им на пути. Стрельба, взрывы, огонь.

Меня сразу же засекли. Из толпы рванулись четверо. Мелкие, но коренастые. Расстояние метров десять, не больше. Вот она — смерть! Но страха не было, только дикая ярость: хоть одного утащу за собой! Я бросился им навстречу, схватил первого из бегущих за ворот и зубами вцепился в глотку. Он завизжал и залился кровью. Трое других, вероятно, от неожиданности, вместо того чтобы стрелять, стали отдирать его от меня. Я разжал пальцы, афганцы повалились на землю. Мгновение, и я затерялся в ревущей толпе.

Вдруг кто-то схватил меня за плечо, по виду иранец. Он стянул с себя куртку и крикнул мне в ухо: «Надень, в ней тебя не убьют!» Оказалось, я голый по пояс, рубашка и майка лоскутами висели где-то на дальних кустах. Без разговоров надел эту куртку. Затем кинулся в сторону хоздвора. В той части генконсульства низкий забор, я уцепился за край и, подтянувшись, очутился на крыше соседнего дома. Мчался по плоским крышам, перемахивая через узкие переулки, и спрыгнул на улице Чахар-баге паин. Вбежал в лавку молочника: «Дай позвонить!» Но он не позволил. Тогда через дорогу к зеленщику. Махмуд-зеленщик плотно закрыл за мной дверь и потащил в глубь лавки за занавеску: «Звони!» Я набрал номер комендатуры посольства и коротко изложил обстановку. Дежурный пограничник всё понял с полуслова. Продолжая слушать, он уже докладывал по внутреннему телефону. Я знал: сейчас наши поднимут на ноги весь Тегеран. Скоро подключится и Москва. Но главное — Тегеран. Спасти нас могут только оттуда. Я сказал, что возвращаюсь назад и выйду на связь, если останусь в живых, не знаю когда.