Похищение Европы

— Уходят? Они возвращаются, Спас! Откуда Теодору знать? Все арабы на одно лицо!

София улыбнулась. Автомобили обоих — желтое такси Спаса и серебристый «Ситроен» Наташи — были запаркованы на обочине Крайбережной, на стороне пляжа. Так же рядышком расположились, как их хозяева сейчас. В последние недели Спас и Наташа стали много времени проводить вместе. Даже ездили как-то навещать деда. София слышала, как Наташа рассказывала о том мадам Душа-не, описывала устройство дома, печь, кухню, конюшню, Коробка и Красотку. Нет, пожалуй, она не станет присоединяться к ним. Она ляжет спать. Тем более, что Надя уже наверняка в постели. Они ведь договорились выехать пораньше, не позже семи часов.

Последняя ступень лестницы осталась позади. Она открыла дверь в свою спальню и остановилась на пороге. Хорошо бы заснуть сразу, до того, как Спас и Наташа ввалятся в соседнюю спальню. Да, лучше заснуть, и чтобы ни единой мысли о Теодоре.

— Грустно спать одной. Ты уже совсем взрослая, — проговорил тихий голос. — На моей родине девушек выдают замуж в тринадцать лет. А тебе? Двадцать? Двадцать два?

— Двадцать один, — тихо отозвалась София.

Края капюшона отбрасывали на его лицо густую тень, но улыбка угадывалась по блеску зубов.

— Ты здесь? — она не смогла скрыть испуга. — Как ты сумел забраться в наш дом?

— Забор. Я перешагнул… прыгнул…

— Перелез?

— Да.

— Let’s speak English. So it will be easier. The truth is I do not really… But then you…[56] — пролепетала София.

— Нет-нет! — он завертел головой совсем как русский.

От этого движения капюшон упал ему на плечи и она наконец увидела его лицо.

— Говорим по-русски, — сказал он. — Это твой родной язык.

— Я — болгарка.

— Нет! — он снова качнул головой. — Ты — не болгарка. Я — не британец.

— Зачем ты забрался ко мне в комнату?

Он опустил свои пронзительные глаза, уставился на руки. Смущен? Боится? Чего?!

— Я пришёл… просто… намерения добрый. Навестить! Вот! Вспомнил слово! Навестить!

Он снова широко улыбнулся.

— Послушай, у нас так не принято. У вас в Британии — тоже. В гости ходят, если приглашают хозяева. И заходят через дверь, — София старалась говорить не раздражаясь, а сама медленно отступала к двери.

— Не бойся, — проговорил он. — Ты понравилась мне, но по-другому я не умею. Да и дело. У меня есть дело. Я хотел узнать… Может быть, ты скажешь мне что-нибудь о «Семени Вавилона»? Внизу твои родители… Они скоро уснут. Тогда…

— Что?!! Пора спать. Завтра мы едем в Средец. Там…

— Что там?

— Граница. Там живёт мой дед. На границе небезопасно.

— Мы с дядей можем поехать с вами. Охрана.

— Хорошо! Завтра в семь приходи на Крайбережную к шлагбауму. Знаешь где это?

Шурали кивнул.

— Тогда я покажу тебе Болгарию. В Средеце настоящая Болгария. Там не курорт. А сейчас, пожалуйста, уходи! Я ничего не знаю ни о каком семени!

Внизу, на кухне послышались шаги. Спас зашел в дом. Кажется, он был один. София приложила палец к губам, но гость, не понимая её жеста, продолжал бормотать извинения. А Спас уже поднимался по лестнице.

— София, ты не спишь? — спросил он. — С кем ты? Не одна?!!

Дверь за её спиной распахнулась.

— Здравствуйте, — гость поднялся, чтобы приветствовать хозяина церемонным поклоном.

— Здорово! — усмехнулся Спас. — Кто это, дочка?

— Меня зовут Шурали, — сказал гость. — Я пришел знакомиться.

Спас никогда раньше не бил её, не толкал. Бывало, кричал и даже топал ногами. Но сейчас София отлетела в сторону и, больно ударившись плечом о стену, на несколько секунд потеряла ориентацию.

— Излязох![57] — взревел Спас, хватая чужака за шиворот. — Куче! Космати дявола![58]

Оба вывалились из комнаты на верхнюю площадку лесенки. Перила затрещали, но драки не случилось. Пришелец, не оказывая сопротивления, скатился с лестницы. Он лишь берег голову от ударов, прикрывая её руками. А Спас выволок его в холл и, распахнув входную дверь, выкинул на Крайбережную.

— Спас! Этот человек — просто турист. Мы познакомились в кафе. В порту. Он, конечно, повел себя странно. Без спроса залез в дом. Но он не вор. Он гражданин Великобритании. Я видела паспорт!

— Паспорт, говоришь?! — грудь Спаса тяжело вздымалась. — Паспорт?!

— Спас! Ты на кухне? — Наташа явилась очень кстати.

Она всё ещё стеснялась запросто заходить в дом и звала Спаса со двора, через распахнутую дверь кухни.

— Паспорт?!

— Наташа! Спас здесь, но он не в духе! — прокричала София и кинулась на лестницу.

Она надеялась, что парень не ушел и всё ещё слоняется под дверями их дома. Действительно, выглянув в окно она сразу разглядела его в лужице света, создаваемой уличным фонарём.

— Эй!

Он поднял голову.

— Понимаешь, мой отец слишком ревнив. Как все отцы. Не обижайся.

— Понимаю…

Он смотрел на неё со странной, печальной жалостью. Так хищный зверь любуется своей живой ещё жертвой, уже предвкушая скорую и обильную трапезу. Казалось, чужак вовсе не был ни разгневан, ни обижен, ни даже удивлён агрессивной выходкой Спаса, словно его каждый день вышвыривали из приличных домов на улицу.

— Поедете на мотоцикле? — он махнул рукой в сторону байка Софии, который всё ещё стоял на улице.