Похищение свободы

— Наше положение, — начал он, — можно считать безнадежным, но не чересчур безнадежным. Таким оно станет в том случае, если нам не удастся свалить этого Насера. [1] Его примеру могут последовать другие, которые сейчас еще трусливо поджимают хвост, но со временем могут осмелеть настолько, что перестанут нас бояться. Если ты, Роджер, хоть изредка просматриваешь газеты, то должен знать, что затевает этот Насер. Однако из заварухи с Суэцким каналом ему победителем не выйти. Все равно мы его замордуем. Вот посмотри… — И он подошел к карте Европы, висевшей над музыкальным автоматом.

Грубое лицо Билла, покрытое пигментными пятнами, из-за чего он страдал всю жизнь, само походило на географическую карту, на которой коричневые места изображали горные хребты выше трех тысяч метров над уровнем моря, а светлые — заснеженные вершины с глетчерами.

— В Красном море, — продолжал поучать меня Билл, — в настоящее время находится наш крейсер «Кения», а вдоль ливанского побережья курсирует крейсер «Ямайка». У острова Мальта стоит авианосец «Игл», на котором дислоцируется несколько эскадрилий истребителей-бомбардировщиков. Там же базируются шестьдесят бомбардировщиков «Канберра», переброшенных вчера на Мальту. Здесь, в Иордании, — ткнул он пальцем в точку на карте, — расквартирован 10-й гусарский полк, усиленный ротой пехотного полка и танками «Центурион». В Ливии, у западной границы с Египтом, находятся 10-я танковая дивизий, пехотный полк королевского стрелкового корпуса и 3-й артиллерийский полк королевской артиллерии на конной тяге, который на осенних маневрах 1951 года прикрывал наш левый фланг. Ну, как тебе это нравится?

— Неплохо, — ответил я. — Ну а мы?

— Мы — пожарная команда британского Содружества наций, — гордо выпятив грудь, заявил он. — Нас будут кидать в самые горячие точки.

— А резервистам выплатят денежное содержание? — поинтересовался я, однако Билл не услышал моего вопроса и продолжал:

— Кроме того, сюда перебрасываются части 2-й пехотной дивизии, расквартированной в Западной Германии. Командование НАТО сильно обеспокоено событиями на Ближнем Востоке, в не меньшей мере беспокоят они и Францию. Но сэр Антони уже уломал Грюнтера. Ходят слухи, что мы реквизировали девяносто гражданских самолетов, с помощью которых можно будет спокойно перебросить на Ближний Восток даже нашу лейб-гвардию…

— Выходит, те, кто купил в рассрочку кое-какие вещи, как я, например, попадут в скверное положение.

— Добавь к этому еще французскую армию. Вице-адмирал Баржо стянул на Тулонский рейд линкор «Жан Бар», крейсер «Жорж Лиг», два авианосца и десять эсминцев. Неплохо, а?

— Меня больше беспокоит, что будет с моим телевизором, если я своевременно не внесу очередной взнос, — приставал я к Биллу.

— Плюнь ты на него, — грубо оборвал он мои жалобы. — Здесь, дружище, тебе не понадобится никакой телеящик. В рядах королевской армии ты увидишь весь мир.

Билл, если смотреть на него со стороны, был похож на добродушное чудовище, однако в военном деле он разбирался неплохо.

* * *

В следующий понедельник — а это было 6 августа 1956 года — в порту Портсмут мы, освещенные яркими лучами солнца, взошли на борт корабля. Это был авианосец «Тезей» водоизмещением 13 тысяч тонн, обычно бравший на борт тридцать истребителей-бомбардировщиков, сейчас же он принял две тысячи парашютистов-десантников. Билл по секрету сообщил мне, что остальная часть нашей бригады грузится в Девонпорте на судно такого же типа «Океан» и военный транспорт «Булвак» водоизмещением 22 тысячи тонн, которые выйдут в море через два дня.

Весь Гемпширский пляж в тот день буквально кишел отдыхающими. Парусные яхты и моторные лодки скользили вдоль береговой линии взад-вперед, молодежь развлекалась катанием на водных лыжах. А в это время тысячи матерей, отцов, жен и невест собрались на причале, чтобы сказать последнее общее «прощай» пятидесяти специально отобранным десантникам, так как наш полковник запретил прощаться каждому в отдельности. Этот краснолицый офицер с серо-рыжей бородкой, как оказалось, не переносил сцен прощания. Поэтому когда капитан Шотовер передал ему просьбу солдат, желавших хотя бы пожать руку своим родственникам, он недовольно пробурчал: «Черт побери, для этого было достаточно времени в казарме! Черт побери!» — и пнул при этом корабельного кота по кличке Насер, который намеревался усесться на его ботинок.

Меня проводы нисколько не тронули, так как моя старушка не смогла приехать в Портсмут из-за болезни, а девушки у меня в ту пору еще не было. Следовательно, никто не махал мне мокрым от слез платочком, когда наше судно, миновав мол, вошло в воды канала. Для остальных же это была довольно печальная сцена.

Наше командование оказалось не только черствым, но и довольно скупым, чего я особенно боялся. Его нисколько не волновало, что большинство резервистов вынуждены были бросить работу. Никакой компенсации оно нам не обещало.