Похищенная

— Ты не веришь в эту теорию насчет психической энергии? — поинтересовалась я по пути. — Что же это, по-твоему? Полтергейст?

— Полт… — не договорил Ксавьер, и его губы скривились в усмешке. — Лия.

— Она, кажется, считает…

— Знаю я, что она считает. — Ксавьер открыл защитную дверь. — Носится с этим полтергейстом…

— Так вот вы где! — раздался голос.

Со стороны лифта к нам спешила Кармайкл.

— Риз! — воскликнула она. — Могла бы и догадаться. Я послала за Еленой двадцать минут назад.

— Было бы дело срочное, сами бы пришли, — парировал тот.

— Пока вы тут тянули, оно стало срочным. — Она махнула рукой — прочь, мол. — Идите, хоть раз сделайте что-нибудь полезное. Ваша помощь может понадобиться…

Ксавьер исчез. Кармайкл со вздохом покачала головой, схватила меня за локоть и втянула в лифт. Когда мы шли по коридору среднего уровня, я краем уха уловила обрывки беседы из-за закрытой двери. Звукоизоляция была отличная даже для моего слуха, но кое-что получилось разобрать. Я сразу узнала голос Матасуми. Другой показался незнакомым — мужчина, говорит с переливчатым акцентом.

— Вампира? — произнес неизвестный. — Кто ему разрешил ловить вампиров?

— Он в разрешении не нуждается, — ответил Матасуми почти шепотом, хотя за такими толстыми стенами его бы никто, кроме оборотня, не услышал. — Сондра теперь недееспособна, и он почувствовал себя главным. Требует, чтоб вы сказали нам, где искать вампира.

«Он» — явно Уинслоу. Но кто же этот второй? Может, он и есть неуловимый Исаак Катцен, колдун? Проходя мимо закрытой двери, я сбавила шаг.

— Вы зря тратите время, Лоуренс, — произнес незнакомец. — И сами это знаете. Вы должны настоять на своем. Скажите ему «нет». Я отыскал для него двух оборотней, и хватит. Нужно сосредоточить усилия на высших расах — заклинателях и полудемонах. Волки и вампиры — скоты, которыми движут животные инстинкты. Иного предназначения у них нет. И толку от них — тоже.

— Это не совсем верно, — возразил ученый. — Согласен, заклинатели для нас важнее, но, вместе с тем, работа с оборотнями предоставит бесценные сведения о природе их физической мощи и чувственного восприятия. Вампир пригодился бы в…

— Черт побери! Не верю своим ушам! Да вы не лучше Сондры! Соблазнились…

Кармайкл потянула меня дальше, и окончание его реплики расслышать не удалось. Я сделала вид, будто споткнулась, но голоса уже стихли. Тянуть стало бессмысленно, и я проследовала за докторшей в лазарет.

Оказалось, ничего особенно неотложного меня там не ожидало. Из места инъекции хлестал густой зловонный гной с примесью крови, а само оно раздулось до размеров мячика для гольфа: Бауэр рисковала потерять руку ниже локтя. Да, признаю, в обычных обстоятельствах было бы, о чем беспокоиться, но когда человек превращается в оборотня, это лишь одна из многочисленных угроз для его существования. Я снова порекомендовала Кармайкл ничего не выдумывать, пускай превращение продолжается само собой. Следует проводить только самое простое, если не примитивное лечение. В данном случае — очистить рану от сгустков крови, наложить на опухоль компресс и следить за изменениями температуры.

Все это время Бауэр оставалась погружена в кому. Вообще она ни разу не приходила в сознание с той минуты, как повалилась без чувств на пол в моей камере. Природа взяла свое — отключила мозг и направила все имеющиеся ресурсы на поддержание тела.

Криз наконец-то прошел, и Кармайкл решила переселить меня в лазарет на постоянной основе. С моей стороны возражений не последовало. Чем дальше от камеры и ближе к свободе, тем лучше. Само собой, Матасуми был не в восторге от этой идеи. Он долго препирался с Кармайкл и — как обычно — уступил. В лазарете для меня выделили отдельную койку и поставили круглосуточную охрану — один молодчик в помещении, двое за дверью. Однако я выдвинула собственное требование: никаких наручников. Если Бауэр вдруг очнется, беззащитной я оставаться не желаю. Спор продолжался долго, но в конце концов Матасуми и Кармайкл сдались. Браслеты с меня сняли — правда, теперь в лазарете дежурило двое охранников.