Похищенная, или Красавица для Чудовища [СИ]

Мишель попала в ловушку ужаса, ещё более сильного, чем тот, который мог бы вызвать аллигатор, неожиданно выползший из кустов и раскрывший в паре дюймов от неё свою гигантскую пасть. Этот панический страх парализовал не только мысли, но и тело. Драгоценные мгновения были безвозвратно утеряны. Слишком поздно беглянка сбросила с себя оцепенение, слишком поздно побежала в противоположном повозке направлении.

Понимала, что её заметили — об этом свидетельствовали предупреждающие крики и яростная брань, — и тем не менее не могла остановиться, надеялась ещё хотя бы на несколько секунд побыть свободной.

Но её лишили и этого. Спрыгнув с ещё не успевшей притормозить коляски, Гален схватил девушку в охапку. Злые слёзы бессилия брызнули из карих глаз.

— Пусти! Пусти! Пусти же меня-а-а!!! — Мишель царапалась, как разъярённая кошка, дёргала ногами, тщетно пытаясь вырваться. Рыдала, захлёбываясь криком, изворачивалась ужом, мечтая побольнее укусить обидчика.

Тщетно. Хватка у Донегана была железная.

«И в груди вместо сердца тоже, наверное, уже порядком проржавевшая железяка!» — уходя за грань реальности, мысленно простонала девушка.

Сознание и кожу у виска, прежде чем веки, отяжелев, сомкнулись, обжёг яростный шёпот:

— Я же сказал: ты моя! Не отпущу. Ни сейчас и никогда!

ЧАСТЬ II Узники чар

ГЛАВА 1

Мишель как могла оттягивала роковой момент пробуждения, не желая открывать глаза и возвращаться к реальности, что была пострашнее самого жуткого ночного кошмара. Знала, что спросонья не устоит перед искушением, уступит слабости, позволив себе обмануться на короткое мгновенье. И тогда сердце, глупое, забьётся чуточку быстрее от ложной надежды: она дома, нежится в своей постели. Не было никакой поездки к занудам-родственникам, и уж точно она не стала жертвой подлого похищения.

Она не пленница. Мишель Беланже — беззаботная юная аристократка. Любимая родителями дочь, почитаемая слугами хозяйка, боготворимая поклонниками первая красавица графства.

А главное, она свободна и никому не принадлежит!

Но это была неправда.

Девушка беспокойно завертелась, чувствуя, как тело покрывается испариной, а одежда словно бы тает. Исчезает одеяло, белёсым маревом стекая на пол. Обнажая её перед настырным, без стыда и совести наблюдателем.

Гален раздевал её взглядом.

Мишель подскочила на постели, глотнула ртом воздух, которого вдруг стало мало. Кислорода катастрофически не хватало. И утренней прохлады, что сумела бы потушить пламя румянца на щеках.

От пристального, жадного внимания Донегана становилось жарко. Невыносимо душно. Но вместо того чтобы скинуть одеяло, девушка натянула его до самого подбородка.

— Что ты здесь делаешь? — голос прозвучал болезненно хрипло, и в первое мгновение Мишель даже не поняла, что это она что-то произнесла.

— Ты совсем другая во сне. Такая трогательно-беззащитная. Не всякой девушке удаётся сочетать в себе невинность с порочной соблазнительностью.

Несмотря на то, что солнце было высоко в небе и щедро освещало комнату, превратившуюся для Мишель в ненавистную клетку, вокруг Галена, казалось, сгущалась тьма.

Тьма таилась и в его взгляде, полном неудовлетворённого желания.

Неудовлетворённого пока. Мишель вздрогнула и с силой, на какую только была способна, вцепилась в одеяло.

— Ты теперь всё время будешь здесь торчать и пялиться на меня?! — Если два дня назад, проснувшись и увидев Галена, она почувствовала дурманяще-сладкий вкус радости — от осознания, что он рядом, то теперь на губах горчило от страха.

Молодой человек расслабленно откинулся на спинку стула.

— Разве мог я отказать себе в удовольствии провести с тобой какое-то время? Хоть, признаюсь, удовольствие это несколько сомнительное. Я бы даже сказал, изощрённое. Смотреть и не иметь возможности прикоснуться. К твоей коже. Твоим губам.

Донеган потянулся, сцепив за головой пальцы. Плавно поднялся на ноги, словно хищник перед атакой, и Мишель вся внутренне напряглась.

— Нет, возможность у меня, конечно, есть. Но мне бы всё же не хотелось принуждать тебя силой.

— А сейчас ты чем занимаешься? — прошипела пленница, мечтая стать кошкой и расцарапать ухмыляющуюся, самодовольную физиономию наследника Блэкстоуна. — Насильно удерживаешь меня в этом доме!

Мишель подалась вперёд, представляя, как будут смотреться следы её ногтей на холёном лице Донегана. От резкого, неосторожного движения одеяло сползло до пояса, и к своему стыду мисс Беланже обнаружила, что на ней лишь тонкая полупрозрачная сорочка из кальвийского шёлка. Девушка судорожно прижала руки к груди, съёжившись под опасно полыхнувшим взглядом, и поспешила снова прикрыться.

— Тебя переодевал не я. — Гален с сожалением посмотрел на пленницу, глубокомысленно добавив после секундной паузы: — Хотя, возможно, следующей ночью…

Мишель в страхе сглотнула горечь, теперь комом осевшую в горле.

— Только посмей меня тронуть!

— И что тогда? — едва различимо усмехнулся Донеган.

В чертах лица, некогда казавшихся Мишель такими красивыми и благородными, теперь отчётливо проступала вся его порочность.