Похищенная, или Красавица для Чудовища [СИ]

И это было правдой. Поспешный отъезд отца и его туманное обещание со всем разобраться всю ночь не давали Кейрану покоя. Удивительно, что Гален отнёсся к родительским словам так спокойно. Будто и вовсе не придал им значения, и стоило ему оказаться за дверями отцовского кабинета, тут же с головой ушёл в грёзы о пленённой девушке. Такое поведение было ему не свойственно. Пусть они давно не виделись, но брата Кейран знал лучше, чем кто бы то ни было. Знал, как самого себя, и чувствовал, с ним что-то не так. Вот только никак не мог понять, что же именно.

— Удостовериться, что до меня ещё не добрался твой сумасшедший братец? — грустно усмехнулась бунтарка и вывела тонким пальчиком какую-то закорючку на поверхности стола. — Или ваш похотливый управляющий?

В первые мгновения Кейран даже не понял, что она только что сказала. А когда до него дошёл смысл пронизанных горечью слов, подался к девушке и резче, чем следовало бы, произнёс:

— Объяснись!

В карих лучистых, словно янтарная смола, глазах читался страх.

— Мишель?

— Ничего, просто… — Девушка отвела взгляд, крепче сжала на груди простыню. Не то боялась, что он сорвёт с неё эту тряпку, не то, сжимая кулаки, пыталась скрыть дрожь в пальцах. — Он насмехался, глумился… Ненавижу! Сказал, что когда Гален… мной натешится, то… отдаст меня ему.

Всего каких-то несколько минут назад Кейрану виделось, как он стаскивает со своенравной красавицы эту импровизированную тогу. А теперь, наоборот, хотелось туже запеленать её в демонову простыню. Во все простыни, что только нашлись бы в доме. Кроме единственной, которую он бы приберёг для управляющего. Вздёрнул бы на ней ублюдка и смотрел, как тот беспомощно на ней трепыхается.

— Бартел тебе больше слова не скажет.

Кейрану было незнакомо смущение, а стыдиться он разучился, кажется, ещё в младенчестве. Но сейчас, как свои собственные, ощутил эти чувства. Которые испытывала Мишель в его присутствии. Отвернулся, не желая больше мучить девушку, но не успел сделать и пары шагов по направлению к выходу, как услышал нервное:

— Не надо! Люди вроде Бартела — подлые, мстительные. Злопамятные. Я для него что рабыня. Лучше с ним вообще не связываться.

— Не связываться лучше со мной. — Кейран обернулся, чтобы ободряюще улыбнуться, но Мишель от его улыбки почему-то поёжилась. Пришлось брать пример с Галена и примерять на себя маску добряка-джентльмена, чтобы девушка успокоилась. Наигранно-беззаботным тоном он посоветовал ей не забивать свою прелестную головку пустяками, к которым, разумеется, относился и управляющий, и сказал на прощание: — Служанка сейчас вернётся, поможет тебе собраться. Не скучай без меня, ангел.

ГЛАВА 12

Заканчивая одеваться, Мишель неосознанно прислушивалась к доносящимся снизу звукам. Боялась и в то же время надеялась, что Кейран разберётся с мерзавцем Бартелом. Но то ли Донеган опять её обманул, то ли сумел поставить выскочку-управляющего на место без лишнего шума — ничто не нарушало привычную спокойно-мрачную атмосферу старого дома.

— Готово, мисс. — Уложив волосы девушки под сетку, рабыня выглянула в окно и с заполошным видом воскликнула: — Лучше вам поспешить! Коляска уже подана, и мистер Гален ждёт. А он ой как не любит ждать и стоять на солнце.

— Ну так пусть стоит в доме.

Мишель расстроенно опустила голову. Она видела, как несколькими минутами ранее усадьбу покинул Кейран. Помчался к О’Фарреллам за развлечениями. А значит, ей и правда придётся провести целый день наедине со своим тюремщиком.

— Мистер Донеган советовал держаться своего среднего сыночка. Но как же его прикажете держаться, если он весь день будет набиваться у соседей жареной бараниной, курить свои вонючие сигары и хлестать вино с другими плантаторами, а потом до поздней ночи танцевать с этими пигалицами! Там ведь наверняка будут Розмари и Миранда Эванз. А они — те ещё кокетки. Уже не говорю о Патрисии Форстер. Эти вертихвостки его точно не отпустят. Да и Кейран сам наверняка не захочет отпускаться, — ворчала девушка, медленно спускаясь по лестнице, пытаясь оттянуть неизбежный момент встречи с наследником.

На крыльцо, по которому, подгоняемые игривыми порывами ветра, скользили красно-розовые лепестки ещё не отцветшего кизила, она вышла мрачнее тучи и в ещё более дурном настроении, чем проснулась.

С трудом заставила себя кивнуть Галену в ответ на приветственную улыбку. Поёжилась от того, как при её появлении у Донегана заблестели глаза. Ну точно как у раба, которого неделю морили голодом в наказание за прожорливость. Лишь чудом нашла в себе силы протянуть молодому человеку руку, забираясь в коляску. Митенки из тонкого кружева не спасли от дрожи, пробежавшей по телу, когда их пальцы соприкоснулись. Раньше ей нравилось, когда Гален её касался. Это будоражило, отзывалось внутри какой-то приятной щекоткой и почти что детским восторгом. Теперь же волнение это приняло совсем другой характер, и всё в Мишель воспламенялось. Но только не от желания быть с Донеганом рядом, а от отчаянной потребности оказаться от него как можно дальше.