Похищенная, или Красовица для Чудовища

— Можно и так сказать, — улыбнулся молодой человек, однако глаза его при этом оставались серьёзными.

Ей следовало воспротивиться, попытаться спрыгнуть, вот только это было последнее, чего ей сейчас хотелось. Особенно когда она оказалась в его руках, надёжных и сильных; в объятиях, по которым скучала безумно. Обессиленная, Мишель откинула голову на плечо молодому мужчине и прикрыла глаза, сдаваясь на милость похитителя.

— В этот раз Гален тебя точно убьёт, — прошептала она чуть слышно.

— Не раньше, чем я пойму, что, демон побери, с тобой происходит. — С этими словами Донеган пришпорил коня и помчался к раскрытым настежь воротам.

ГЛАВА 6

Мишель не спешила открывать глаза. Лежала, прислушиваясь; впитывая в себя ночные запахи и звуки. В том, что уже глубокая ночь, она не сомневалась, как и в другом: куда именно Кейран её привёз. И, как ни странно, была этому рада.

Снаружи, где-то совсем близко, потрескивал костёр, шумели деревья, обступившие поселение лугару; сходило с ума комарье.

Когда сон окончательно покинул сознание, Мишель вспомнила и о своём похищении, и о помолвке, с которой её забрал Донеган. С которой она позволила себя забрать. А вспомнив, испытала укол совести. Наверняка родители подняли на ноги всех соседей, и те мечутся по окрестностям Нью-Фэйтона, рыскают по лесу, блуждают среди болотных кипарисов, чьи длинные корни глубоко увязли в мутной жиже, а с ветвей неряшливо свисают седые клочья мха.

Друзья и близкие зовут её, не догадываясь, где на самом деле скрывается похищенная избранница Галена. А тот, небось, сейчас вне себя от гнева. Рвёт и мечет, и на Адане срывается. За то, что недоглядел, позволил госпоже исчезнуть.

Как бы не приказал пройтись по его спине плетью.

С этими мыслями Мишель подхватилась с мягких шкур, заменявших ей ложе, и, не обращая внимания на мельтешение цветных кругов перед глазами, поспешила из хижины. Небольшая заминка случилась у самого выхода. Чувствуя себя церковным колоколом, который пытаются протолкнуть в щель между досками, Мишель прижала ладони к бёдрам, сминая кринолин, и всё-таки выбралась наружу.

Осмотрелась, надеясь отыскать взглядом Кейрана, но не увидела ни его, ни других жителей деревни. Лишь одна пожилая волчица неподвижно сидела возле костра, и Мишель, ощущая, как ночная прохлада впивается в обнажённые плечи, направилась к огню. Под ногой чуть слышно хрустнула ветка — лугару обернулась. Морщинистое лицо, напоминавшее вырезанную из красного дерева маску, осветилось улыбкой, и черты лица женщины сразу смягчились.

— Садись и грейся, — сказала она, немного растягивая слова.

Мишель мысленно порадовалась, что лугару знает её язык, а значит, ей будет с кем поговорить до появления Кейрана.

Неловко потоптавшись возле женщины, она всё же опустилась на мягкую медвежью шкуру и проговорила тихо:

— Простите, должно быть я заняла ваше место. — Девушка оглянулась на сложенную из тонких гибких стволов хижину, сверху покрытую корой и смешанной с хворостом глиной.

— Ты на своём месте, — серьёзно заявила женщина, после чего подхватила с земли и протянула гостье плошку. — Пей. Согреешься быстро.

Питьё оказалось горьким и крепким, но памятуя о том, что отказ лугару могут расценить как оскорбление, девушка послушно сделала несколько глотков, чувствуя, как снова начинает хмелеть. Костёр уже почти догорел: пламя не тянулось к небу, стремясь коснуться звёзд — пугливо стелилось по земле, постепенно теряясь в алой от жара золе. И тем не менее Мишель сразу согрелась и даже почувствовала себя бодрее.

— А где Кейран? — вглядываясь в угловатые очертания хижин, чернеющих во тьме, шёпотом спросила девушка.

— С шаманом. Разбираются, — коротко ответила лугару и снова замолчала, чтобы спустя минуту, медленно выговаривая, добавить: — Ищут ответы. Спрашивают у духов. О тьме, что лежит на тебе.

После слов лугару Мишель начало казаться, что она чувствует эту тьму в себе. Девушка обхватила плечи руками. Она только согрелась, и вот холод мерзкими насекомыми ползёт по коже, заставляя дрожать и ёжиться.

Пламя продолжало гаснуть, бликами играя на изрезанном морщинами лице женщины, путаясь в её толстой седой косе.

— Тебе больно. Ты страдаешь, — задумчиво произнесла она, не сводя с затухающего костра взгляда. — И он мучается вместе с тобой.

— Он?

— Этот мальчик. Он нашёл тебя, но понимает, что скоро потеряет.

— Потому что я невеста его брата, — с горечью отозвалась Мишель.

Но лугару её как будто и не услышала, по крайней мере, никак не отреагировала на слабый шёпот. Сидела, глубоко погружённая в свои мысли, и продолжала бормотать:

— Волки другие. Не такие, как вы. Чувствуют свою пару, и если уж находят — не отпускают. Отпустить или потерять для нас — значит лишиться половины своей души.

— Хотите сказать… я для Кейрана — что половинка души? — Мишель взволнованно выдохнула: — А он для меня…

— Ты и сама всё знаешь, девочка. Здесь. — Развернувшись, волчица приложила сухую морщинистую ладонь к её груди, слыша, как сердце под ней начинает биться быстрее. — И он знает. Но продолжает себя обманывать. Зачем — непонятно.