Похищенная, или Красовица для Чудовища

Служанка явилась спустя несколько минут, с искусственной улыбкой, намертво прилипшей к лицу, да платьем для «госпожи хозяйской гостьи». Мишель готовилась к худшему, к тому, что придётся обряжаться в нечто вульгарное и абсолютно безвкусное, с до неприличия глубоким декольте. Вроде тех кричащих туалетов, в которых некоторым девицам из Дальвинского квартала хватало наглости появляться на улице средь бела дня. Говорят, они зарабатывали себе на жизнь, предоставляя джентльменам некоторые услуги личного характера.

Мишель догадывалась, что это были за услуги, но старалась лишний раз не думать о нью-фэйтонских распутницах. В последнее время лицо у неё и так слишком часто пылало от смущения и стыда. Хоть стыдиться, вспоминая о девицах из салунов, ей было совершенно нечего. Она к ним никакого отношения не имела.

К немалому облегчению девушки, подарок Галена, от которого она не смела отказаться (не хватало ещё, чтобы пострадала и эта молчунья-служанка!), порадовал своей элегантной простотой. Хоть, на вкус Беланже, платье было чересчур ярким, в таком невозможно остаться незамеченной. Впрочем, в Блэкстоуне она в любом наряде всегда была на виду.

Спасибо чарам Мари Лафо и нездоровому к ней интересу новоприбывшего Донегана.

Пошитое из шёлковой, гранатового цвета тафты, покоившейся на широких обручах кринолина, со светлыми кружевными воланами, кокетливо обрамлявшими треугольный вырез и заменявшими рукава — оно село на Мишель как влитое. Будто сшитое по заказу специально для неё. А может, так оно и было, и Гален в самом деле заказал наряд у местных кудесниц.

Осознание этого не приносило удовольствия. Наоборот, глядя на своё отражение — на девушку с осиной талией, туго затянутой в корсет, на расплескавшееся по покатым плечикам тончайшее кружево, оттенённое над грудью камеей с профилем прекрасной девы, Мишель злилась. Потому что чувствовала себя красивой, нарядной куклой. Подарком, который «упаковывал» для себя Гален. Чтобы потом, чуть позже, когда очень сильно захочется, самому заняться его распаковкой.

От этой мысли девушку передёрнуло.

А когда служанка принесла записку от вернувшегося после свидания с Флоранс Донегана:

Надеюсь, вам понравился мой подарок. Жду не дождусь вечера и изнываю от предвкушения — наконец-то я смогу провести время с вами, — пленница не на шутку заволновалась.

Сразу вспомнились зловещие предупреждения Кейрана о том, что скоро Галену наскучит строить из себя джентльмена. И тогда…

Мишель чуть не застонала.

Хвататься за руку помощи, «великодушно» протягиваемую ей Донеганом-младшим, она не собиралась. Понимала, что все обещания Кейрана — враньё, бессовестный розыгрыш. Он ведь и в детстве любил над ней насмехаться, бывало, доводил до слёз. Взять хотя бы тот случай, когда при всех обозвал её «мелочью назойливой, настырно набивающейся в компанию взрослых», а все поддержали его дружным хохотом. Флоранс смеялась громче всех, и Мишель до сих пор помнила, как светились злорадством глаза несносного Донегана.

— А давай я теперь тебя разыграю, — усмехнулась посетившей её идее девушка и написала на обратной стороне листка Галену свой ответ:

Увидимся после ужина в розарии. Мне нужно с вами поговорить. Это важно!

Мишель надеялась, её маленькая уловка сработает, и она избавится от общества братьев хотя бы на один вечер.

До самого ужина девушка читала дневник Каролины Фоулз, борясь с желанием пролистать занудные описания её свиданий с Дагеном Донеганом. Но что-то внутри, какой-то тихий голос, советовал внимательно вчитываться в каждую строчку и каждую глупость, написанную юной влюблённой.

Когда за пленницей явилась служанка, Мишель сунула дневник под одеяло. Ободряюще улыбнулась отражавшейся в тусклой зеркальной глади девушке и, накинув на плечи белую кружевную шаль — ещё одно проявление щедрости Галена, — последовала за молчаливой рабыней в столовую.

Где за длинным столом восседало всё семейство Донеганов. Не хватало только мистера Сагерта, и Мишель отчаянно надеялась, что до его возвращения сумеет держать на расстоянии опьянённого чарами Галена. И «трезвого», но не менее опасного Кейрана тоже от себя отвадит.

Лица собравшихся озарялись пламенем свечей, белевших в старинных канделябрах. По углам столовой притаилась тьма, отчего Мишель не сразу заметила замершую у стены юную темнокожую рабыню, ещё совсем девочку. В её обязанности входило следить, чтобы хозяева ни в чём не нуждались, и, в случае чего, сразу бежать на кухню.

Старший Донеган что-то втолковывал управляющему, раболепно склонившемуся над хозяйским креслом. Этим Мишель и воспользовалась.

Проходя мимо младшего, незаметно тому шепнула:

— Я согласна.

Получив в ответ самодовольное:

— Кто б сомневался.

И острый, как кинжал, взгляд от Аэлин, который та метнула в ненавистную гостью, стоило Мишель поравняться с Кейраном.

В глазах мисс Кунис читалась неприкрытая ревность.

ГЛАВА 9

— Дорогая Мишель! — Заметив девушку — средоточие его тёмных желаний, Гален поднялся, чтобы галантно отодвинуть перед ней стул.