Похищенная, или Красовица для Чудовища

— Я на это очень надеюсь, — усмехнулся молодой человек и, к удивлению Мишель, громко выкрикнул: — Я пришёл поговорить с Великим сагамором!

Все прошлые страхи вдруг показались Мишель абсолютно никчёмными. Она была готова к встрече с мамбо или бокором (да хоть со всеми духами лоа!), но уж точно не ожидала, что предстанет перед вождём лугару. Столкнётся с их заклятыми врагами, земли которых они когда-то у них отобрали.

— Совсем сдурел?! — Боясь пошевелиться, Мишель смотрела на приближающихся к ним волков. Жёлтая луна в клочьях облаков отражалась в глазах оборотней, и в её неровном свечении беглянка видела, как искажаются в хищных оскалах и без того пугающие морды. Мишель понимала, даже если Кейран догадался взять с собой пистолеты, отбиться от целой стаи им не удастся.

— Не трясись, Мишель, они чувствуют твой страх, и он им не нравится.

— Мне тоже… не нравится, — судорожно сглотнув, хрипло прошептала девушка, тщетно ища в себе силы оставаться хладнокровной. Но голос всё равно предательски дрожал, и ледяная дрожь накатывала удушающими волнами.

— Не бойся лугару. Они не причинят нам вреда, — попытался успокоить девушку Кейран.

— Ты, как обычно, слишком самоуверен! — фыркнула та.

— А ты чересчур труслива.

Последние слова Донегана неприятно задели, и Мишель притихла. Даже пыталась храбриться, чтобы больше не давать повода этому сумасшедшему над ней посмеиваться. Вот только так и не сумела заставить себя не дрожать под цепкими, пронизывающими взглядами жёлтых глаз, и, затаив дыхание, вслушивалась в шелест пожухлой травы и треск мелких веток под тяжестью волчьих лап.

Спустя несколько минут, за которые Мишель казалось, она успела поседеть или, по крайней мере, постареть на десяток лет, в ажурном плетении листвы начали мелькать отблески огня. Следуя за волками, путники выехали на расчищенную от деревьев местность. Девушка увидела несколько дюжин хижин, выстроенных из брёвен и смешанного с глиной хвороста. Самая большая располагалась посреди этих грубых строений — высокий шалаш из коры и ветвей. В ней, как шепнул беглянке на ухо Кейран, проходили советы племени и возносились молитвы почитаемому среди здешних лугару божеству. Перед самым входом в хижину был врыт маленький раскрашенный столб с витиеватыми насечками — тотем племени.

Несмотря на глухой час, оборотни не спали. С десяток пылающих куч хвороста, расположенных в отдалении от хижины советов, и ярко полыхавший посреди поляны костёр свидетельствовали о том, что лугару бодрствовали. Как будто знали, что этой ночью к ним нагрянут незваные гости.

Кейран спешился и помог спешиться Мишель. Девушка опасливо вертела головой, исподлобья поглядывая на приближающиеся к ним высокие смуглые фигуры. Многие мужчины-лугару были обнажены по пояс, женщины носили светлые платья простого кроя. Их густые тёмные волосы, разделённые на прямые проборы, были заплетены в толстые косы. Головы большинства мужчин были обриты, за исключением длинных пучков волос, в которых путались крашеные перья.

Из толпы, обступившей пришельцев, отделился высокий крепкий мужчина, при виде которого Мишель почувствовала себя совсем крошечной. Грубо разрисованная маска мешала рассмотреть лицо дикаря, но девушке почему-то подумалось, что он может быть одного возраста с мистером Сагертом. Уже немолодой, но ещё достаточно сильный. Уж точно будет посильнее Кейрана, который по сравнению с великаном казался тщедушным мальчишкой.

Свободные одежды лугару ниспадали до самых пят. Голову мужчины покрывал совершенно нелепый, по мнению Мишель, сделанный из перьев головной убор, чем-то похожий на распушившийся хвост павлина.

Кейран шагнул вперёд, загораживая собой девушку, и заговорил на незнакомом ей языке. Мишель удалось разобрать только одно слово — «сагамор», значение которого ей было известно. Так почтительно лугару обращались к своим вождям.

Оборотень молча выслушал Донегана и так же молча посторонился. А с ним расступились и остальные, пропуская путников к костру. Мишель мало что знала об обычаях лугару, но в памяти вдруг всплыл давнишний рассказ О’Фарреллов о дикарях. Братья утверждали, что оборотни приглашали к костру только тех, к кому были расположены, и девушка облегчённо выдохнула.

— Пойдём! — Кейран взял её за руку и повёл за собой.

Мишель вздрогнула, услышав резкий окрик одной из женщин, что обступили их со всех сторон и теперь рассматривали с таким пристальным вниманием, словно видели перед собой подстреленную на охоте дичь, из которой можно будет приготовить густой, наваристый суп.

— Нас просят сесть, — пояснил Донеган, указывая на постланные возле костра похожие на чернильные кляксы медвежьи шкуры.

— А я думала, хотят съесть, — мрачно пошутила Мишель и, беря пример со своего спутника, послушно опустилась на колени.