Похищенная любовь (СИ)

Ее слова словно клеймо отпечатались у меня в душе. Анализируя собственные чувства, я не могла сказать, что у нас любовь… И не хотела ТАК. Наверное, ждала от отношений чего — то особенного. Мне казалось, что, встретив своего человека ошибиться невозможно. По каким физическим, моральным параметрам происходит объединение мужчины и женщины. Словно внутри человека присутствует некое чутьё. Внутреннее определение, что это твоё. Настолько твоё, что разделиться невозможно, это всё равно что вырвать или потерять половину себя. Вот только по всем признакам выходило, что это ошибочное определение. Валентин свято уверен, что я это его выбор. И никаких сомнений. Мы созданы друг для друга…Вот только я так не считала. Более того, не испытывала ничего подобного. Даже с Седым все было иначе. Он любил, но и заражал меня своими чувствами. Может потому что болел, мучился и передавал этот огонь внутрь моего сознания. А может все люди чувствуют по-разному? Потому что порог эмоционально восприятия у одних выше, чем у других. Кто-то переживает и воспринимает любовь очень остро, а кому — то не дано. И любовь он умещает в область здравых рассуждений и планов.

Мы вернулись в родной город. Мои вещи сразу же были перевезены в квартиру «жениха». Помимо всего прочего ко мне был представлен охранник. Я была восстановлена в колледже, но пока еще занятия не посещала.

В первый день возвращения я была настроена на серьезный разговор. Несмотря ни на что, планировала отказаться от свадьбы. Не знаю от чего, но Даневич следивший за мной, прочел мои намерения моментально. Я вскинула глаза. Мы отражались в зеркале, напротив. И мне не нравилось это отражение. Даневич смуглый, с жёсткими светлыми волосами и волевым лицом. С которого сейчас буквально сверкали хищные светлые глаза. И я — невысокая, большеглазая, совершенно не обладающая аппетитными формами, даже не женщина. Из достоинств — копна густых волос. Сейчас на фоне Валентина я смотрелась никак, и это было удивительно. Почему моя простота вообще кого-то притягивала?

— Тома, ты в курсе, что очень красивая? — Даневич прошептал это с таким благоговением, что я напротив в зеркале захлопала глазами с непонимающим видом.

— На русалку похожа, — прибавил Валентин с нежностью целуя в макушку. После этих слов, мне стало совсем не по себе.

— Валентин я, — все же решилась придерживаться плана и сказать решительно НЕТ, — я не уверенна что люблю тебя. Не уверенна, что хочу замуж за тебя. Я даже не хочу жить с тобой.

Даневич всё-таки оказался целеустремленным человеком. Вот сейчас обнимая меня он хватко и по-деловому вёл разговор. В глубине души я была даже благодарна ему за это. Чётко, по существу, без ненужных иллюзий он давал мне понять мое положение.

— Во-первых, Тома. Запомни это очень хорошенько. Терзаниями, я тебе заниматься не позволю. Не можешь разобраться в своих чувствах, я разберусь за тебя.

— Во-вторых. Я тебя люблю. Если бы не любил, сделал бы тоже самое что и этот гандон. Поверь легче лёгкого устроить. Закрыл бы тебя, и ничего не дал взамен. А я наоборот поступаю как мужчина, даю свою защиту и даже свою фамилию.

Он начал целовать мой висок, опускаясь к ключице. При этом удерживая мой взгляд в зеркале.

— В-третьих, подумай, что станет с тобой, без моей защиты. Если ты снова попадешь в руки более беспринципного мужчины.

Я не знала, что возразить на эти слова. Может то, что я бы хотела четвертый вариант — иметь свободу и право выбирать самой. Но я промолчала. Он знал, чем именно повлиять на мои возражения и вот теперь я тут. Не сомневаюсь, если я отвергну его он сделает то, что обещал. Оставит меня без защиты и поддержки. Имею я право винить Валика? Наверное, нет, в мире где все покупается и продается, каждый поступок имеет свою цену. Я сама втянула себя во все это. Была настолько глупа, что долгое время не отпускала Валика. Сама притянула его в свою жизнь, и теперь не могу сойти с этой лодки. Отчаянье сменилось обреченностью.

— Наша свадьба назначена через неделю, после твоего девятнадцатилетия.

Словно его возбуждала эта мысль, руки Даневича стремительно заскользили по рёбрам, моему животу. Ему было наплевать, на мои сопливые метания и терзания. Он обнимал свою женщину, свою невесту. Он хотел меня.

Прижал к себе и поцеловал. Вторгаясь языком в мой рот. Пальцы касались мимолётно груди, гуляли по животу, ласкали, растворяли, любили. Я ощущала себя ребёнком, во власти безжалостного взрослого, который просто не понимает, что давит и принуждает, любя.

Он поднял меня на руки и отнес в спальню. Сел на кровать и поставил меня между своих коленей, расстёгивая блузу, разводя ее края в стороны. Опустил чашечки бюстгальтера, освобождая грудь. Прижался щекой к моей обнаженной коже, одновременно стягивая мою юбку вместе с нижним бельем. Я стояла перед ним в распахнутой блузке без трусиков. Он положил ладонь на живот, поглаживая его, затем опустил руку ниже опускаясь к лобку, накрывая своей рукой его полностью.

Глаза блестели, словно у пьяного. Он прошептал срывающимся голосом.

— Раздень меня.