Похищенные

– Я агент Ван Рид из Бюро по уголовным делам здесь, в Миннесоте. Кажется, мой коллега, агент Камински, сказал вам, что я могу зайти?

Ее лицо вдруг просияло. Она широко распахнула дверь.

– Конечно! Заходите. Только подождите, сначала вы должны мне показать удостоверение личности, верно?

Я продемонстрировала бейджик и заодно пистолет под пиджаком, потому что Кэрол явно была из тех, кто непременно сообщит такие подробности друзьям, когда будет им рассказывать эту историю. Она нацепила на нос очки на цепочке, висевшие у нее на шее, и наклонилась вперед.

– Очень хорошо.

Я позволила себе легкую искреннюю улыбку. В Бюро работает около шестисот сотрудников, но далеко не все носят с собой бейджики, и очень немногие люди знают, что нужно просить их показать. Видимо, миссис Джонсон любила криминальные шоу – тем лучше для нее.

– Теперь можно войти? – спросила я.

– Да, конечно. Снаружи жарче, чем в аду. Хотите чего-нибудь выпить?

– Воды, если можно. – Я прошла за ней в прихожую. Запах лизола был невыносимым. – У вас уборка?

Она задумалась.

– Нет. Ну то есть ко мне приходят убираться каждую неделю, но на этой неделе – нет. – И тут до нее дошло, о чем я спрашиваю. – А, вы про запах! Это я раз в месяц дезинфицирую стиральную машину – ну, чтобы вещи не теряли цвет, сами понимаете. Но боюсь, что я немного пролила. Садитесь, а я принесу вам воды.

По обе стороны гостиной, примыкающей к прихожей, располагались окна. Мебель – огромный диван и кожаные кресла с жесткими спинками – была качественной и явно дорогой, но выцветшей. У камина стояла тележка с напитками, и в солнечном свете, проникавшем сквозь верхние окна, бутылки казались пушистыми от пыли. Видимо, уборщица не отличалась большой старательностью.

Я подошла к окнам, выходившим на улицу Вязов, – выглянув на улицу в тот день, миссис Джонсон увидела Ру. Я отодвинула тяжелые шторы. Дом Кайндов отсюда был не виден, лес – тоже, пока я не вытянула шею.

– Ну вот.

Я повернулась и взяла стакан воды. Теплая. Сделала глоток. Из-под крана.

– У вас очень милый дом.

– Спасибо. – Ковыляя, она подошла к дивану и села. – Сын с дочерью говорят, что надо его продать и переселиться в дом, где я буду целыми днями играть в карты с другими вдовами, но в таком случае куда они будут привозить моих внуков, я вас спрашиваю?

Ее улыбка показалась мне натянутой. В комнате не было фотографий ни детей, ни внуков. Пустой двор перед домом не говорил ни о катаниях на водных горках, ни о еще каких-нибудь развлечениях. Может быть, у нее в подвале располагалась комната для шумных вечеринок, но я отчего-то засомневалась, что дети часто ее навещают.

– Когда не стало вашего мужа?

При этих словах ее глаза вдруг просияли. Не знаю, что это значило – то ли что она, как многие пожилые люди, любила поговорить о болезнях и смертях, то ли что она не слишком-то любила мужа. Может быть, и то и другое.

– Три года назад. Вот он мне, кстати, всегда говорил, что никто никогда не найдет этих девчонок. Я ему отвечала – ничего подобного, полиция никогда не сдастся. И кто оказался прав? Выходит, что я.

Я уклончиво кивнула. Они с мужем владели сетью автомоек на Среднем Западе. Выйдя на пенсию, продали их и купили квартиру в Финиксе, где и проводили половину своего времени, пока мистер Джонсон не скончался. С тех пор Кэрол жила одна в этом пустом унылом доме и никуда не выезжала из Миннесоты.

– Вы можете рассказать, свидетелем чего стали в тот день?

– Конечно.

Она почти дословно повторила то, что рассказала допрашивавшему ее офицеру – это оказался Бауман. Интересно, подумала я, сколько раз за прошедшие годы она повторила эту историю. Интересно, насколько она изменилась оттого, что ее воспринимали как человека, который обнаружил единственную из трех девочек; интересно, какой была бы жизнь Кэрол Джонсон, если бы несчастье никогда не произошло. Может быть, не стань она свидетельницей последствий трагедии, она прожила бы совсем другую жизнь и ее дом сейчас был бы наполнен теплом, детскими голосами и любовью…

– Спасибо, – сказала я, когда она закончила подводить итоги. В блокноте я написала три слова: «Кэрол Джонсон подтверждает». – Вы хорошо знали Кайндов?

Довольная от осознания хорошо проделанной работы, миссис Джонсон тут же напряглась.

– Они здесь больше не живут.

Я наклонила голову. Она уклонялась от моего вопроса или он просто застал ее врасплох? Я сделала вид, будто листаю свои записи, хотя эту информацию помнила и так.

– Вы с мужем были одними из первых, кто построил здесь дом – насколько мне известно – в семьдесят четвертом. Кайнды въехали в дом по соседству в семьдесят восьмом. Вы хорошо их знали?

Миссис Джонсон потянулась за стаканом, но стакана поблизости не было, так что она просто поправила волосы.

– Они казались милой семьей.

– Вы с ними не общались?