Похищенные

– Есть ли какая-то связь между Ру и доктором Кайндом? – рискнула спросить я и тут же вновь услышала щелканье.

– Неа. Кайнд проработал там еще четыре года после того, как исчезла его дочь, а в восемьдесят четвертом уволился, судя по моим записям. Ру Ларсен пришла туда лишь в девяносто шестом, когда больницу перестроили из частной в государственный медицинский центр.

– Хм. Напомни мне, какое у него алиби.

– Он был на операции.

Точно.

– Кто это подтвердил?

– Кажется, он сам, его жена и звонок из полиции Лич-Лейка в больницу.

– Исчерпывающе, – заметила я.

Кайл фыркнул.

– Я все равно заеду и проверю, – предупредила я.

– Окей, – ответил Кайл.

– А ты тем временем займись всеми невидимками, которые в тот день могли встретиться девочкам. Малярами, уборщицами и всеми остальными. – Я не стала добавлять в список полицейских вне дежурства, хотя по собственному опыту знала, что когда дело доходит до совершения преступления, правоохранительные органы при любом раскладе становятся невидимыми. Однако было бы нехорошо высказывать свои подозрения насчет Комстока так рано. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь списал их на мое желание отомстить ему за то, как он со мной обращался.

– Я внесу все это в список, – сказал Кайл. – А как все…

– …прошло с миссис Кайнд и миссис Ларсен? Расскажу, когда вернусь в Бюро.

Мне нужно было заглянуть в старую больницу. Я положила трубку, доела сэндвич, выбросила обертку, стерла историю поиска и на всякий случай перезагрузила компьютер. Потом взяла стаканчик с кофе и направилась к машине.

* * *

Выяснилось, что медицинский центр Риджлайн находится в Эдине, престижном пригороде к югу от Миннеаполиса, и напоминает отель Лас-Вегаса семидесятых: бежевые стены, футуристический пандус, стеклянный фасад. Подъехав и припарковавшись, я загуглила план. Кардиология располагалась на третьем этаже Восточного крыла, психиатрическое отделение – на пятом этаже Западного. Неврология находилась сразу после кардиологии, но я не сомневалась, что любой здешний врач сможет дать мне общее представление о болезни Лу Герига, и не обязательно обращаться непосредственно к специалисту.

Меня встретил запах современной медицины: чистящих средств, дезинфицирующего геля для рук, бумаги и чего-то неопознанного.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – обратилась ко мне девушка за щитом из плексигласа с надписью «Информация». Ее стол стоял возле автоматических дверей. За ее спиной простирался огромный роскошный вестибюль, заставленный удобными креслами и живыми растениями, завешанный абстрактными картинами в успокаивающих пастельных тонах. На заднем плане музыкально звенели лифты.

– Я хочу встретиться с доктором Кайндом. – Я решила начать с конца. Девушка была совсем юной, лет двадцати, в квадратных очках в черной оправе. В строго подстриженных светлых волосах сверкали розовые и фиолетовые пряди. Она переключила свое внимание на компьютер и застучала по клавиатуре; ее ногти были до того длинными, что казалось, будто она не печатает, а ищет пульс.

– Он здесь не работает уже много лет, – сообщила она, и по ее гладким щекам пробежали обеспокоенные морщинки. – Мне очень жаль.

Что ж, один факт подтвердился.

– Ничего страшного. Мне сказали, что доктор Карлсон тоже может помочь.

Она сверилась с папкой на пружинках с надписью «Номера кабинетов».

– Поднимитесь на лифте на третий этаж и по указателям пройдите в отделение кардиологии.

– Спасибо. – Я тут же двинулась к лифтам.

Запахи, тихие разговоры, ощутимое присутствие болезни – все это действовало мне на нервы. За исключением работы в полиции мне удавалось избегать медицинских учреждений. Фрэнк Рот не верил в медицину, считал больницы расточительством. Он научил нас лечиться травами и настойками. Благодаря то ли лечению, то ли суровой диете (мы питались цельной пищей до того, как она стала мейнстримом) я никогда не болела чем-то таким, чтобы мне приходилось платить за лечение. Теперь же мне хотелось стиснуть зубы от яркого стерильного света. Медицинский персонал проносился мимо меня с таким видом, словно здесь лечили исключительно пациентов с какими-то ужасными болезнями, которыми я могла заразиться.

Добравшись до зала ожидания кардиологического отделения – такого же вестибюля, но поменьше и с журчащим фонтанчиком, я показала женщине за стойкой регистрации свой бейдж.

– Я надеялась поговорить с доктором Карлсоном по срочному вопросу. Он сегодня здесь?

Еще одно лицо, зеленое в свете компьютерного экрана, растянулось в вежливой улыбке. Этой женщине было за пятьдесят, в ее волосах не было цветных прядей, ее халат украшал узор в виде сердечек Кита Харинга[7].

– Сейчас проверю.

Я постучала костяшками пальцев по столу, обвела глазами зал ожидания. Восемь человек с вытянутыми лицами, судя по всему – пациентов, сидели в мягких желтых креслах, сжимая телефоны, как спасательные круги. Двое пришли с сопровождающими, шестеро – одни.

– Он здесь, но боюсь, что очень занят.

Я повернулась к ней.

– Мне нужны всего пять минут.