Похититель снов

— Не буду! — закричал Спенс, вскинув голову. Он открыл глаза и увидел перед собой мерцающий зеленый нимб с ужасным лицом Хокинга, смотрящим на него сверху вниз. Но он увидел кое-что еще, что помогло ему вернуть самообладание.

Дрожащие световые нити вокруг краев обруча тянулись к нему, почти касаясь. Спенс точно знал, что если тотчас же не прервет контакт, то перестанет существовать. Спенс Рестон станет телом, населенным разумом Хокинга и подконтрольным воле Хокинга. Он не мог этого допустить.

Он чувствовал проникновение Хокинга в себя. Он вскрикнул и бросился на пол, заставив кое-как шевелиться отяжелевшие руки и ноги. Но световые нити и не думали ослаблять хватку, они продолжали тянуться к его лбу.

Дрожа от напряжения, с трудом управляя дряблыми мускулами, собирая по крохе последние оставшиеся силы, он потащился к ванной комнате. Непослушными руками помогая непослушным ногам, как-то умудрился встать на ноги.

— Сядьте, Спенсер. Расслабьтесь. Мы почти закончили. Расслабьтесь. Сосредоточьтесь. — Голос Хокинга звенел в голове. — Расслабьтесь… расслабьтесь… расслабьтесь…

Он вслепую ударил по панели доступа, и дверь ванной скользнула в сторону. На пороге он с трудом удержал равновесие.

— Расслабьтесь, Спенсер. Сядьте!

Спенс услышал треск и почувствовал, как щека скользнула по гладкой стене комнаты. Потом мир словно перевернулся с ног на голову, он оказался на полу и ударился головой о сенсорную пластину. Послышалось слабое жужжание механизма и с потолка на него посыпался мелкий моющий порошок. Тихий гул механизма был последним, что он услышал.

Глава 13

…Ари давно сидела на белом пластиковом стуле рядом с кроватью Спенса. Медсестры закончили смывать остатки синего дезинфицирующего порошка с его волос. Одна щека Спенса выглядела так, словно он слишком долго лежал на солнце. Ну, обгорел… это не страшно.

Дыхание пациента выровнялось — врач сказал, что худшее позади. Небольшое воспаление, отравление от вдыхания химиката, но ничего серьезного. Врач пожал плечами: было бы куда хуже, если бы Спенс задохнулся в дезинфицирующем порошке. А так, еще с неделю будет заметна повышенная чувствительность кожи, может, начнет шелушиться. Ему повезло, заметил доктор Уильямс, что он упал в ванной лицом вниз. Ультрафиолет мог бы повредить глаза. В общем, обошлось.

— Он рассказывал вам о первом «несчастном случае», мисс Сандерсон? — поинтересовался доктор Уильямс.

— Нет, говорил только про шишку на голове. Он выглядел нормально. Мне и в голову не приходило…

— Нет, к сожалению, все более серьезно. Наш молодой человек проявляет определенные склонности к саморазрушению. Его нашли в грузовом отсеке, замок шлюза был почти открыт. Вот там он чуть не умер. Хорошо, что у него есть близкие друзья…

— Что я могу сделать, доктор? — Ари нахмурилась и закусила губу.

Медик медленно покачал головой.

— Надо просто наблюдать за ним. Хорошо бы выяснить причины этих происшествий. Тогда станет понятнее, что делать. Ладно. Понаблюдаем. Если вдруг станет хуже, мы вмешаемся. Конечно, я предпочел бы, чтобы до этого не дошло. Просто думаю, как бы в следующий раз он не предпринял более удачную попытку…

Ари слушала доктора Уильямса, и на лице у нее отражалась буря эмоций. Слишком несчастной она выглядела, чтобы доктор не утешил ее напоследок.

— Простите меня за откровенность, — извиняющимся тоном сказал доктор Уильямс. — Мы, врачи, всегда исходим из наихудших предположений. Возможно, я слишком драматизирую ситуацию. Все с ним будет в порядке. Ваш доктор Рестон — волевой парень.

Ари поблагодарила доктора, и он ушел, оставив ее у кровати. Она сидела и думала над последними словами. Как он сказал? «Ваш доктор Рестон». Неужели все так очевидно? — спросила она себя.

Медсестра принесла ей чашку кофе и осталась немного поболтать. Других пациентов в этом крыле медотсека не было, так что Ари могла сидеть здесь, сколько пожелает.

— Если хотите, — предложила медсестра, — можете даже подремать на соседней кровати.

— Нет необходимости. Я просто посижу здесь еще. Спасибо за кофе.

Медсестра ушла, приглушив свет. Палата погрузилась в прохладную успокаивающую тень. Ари слышала, как за ней закрылась переборка, и, сложив руки на коленях и склонив голову, начала молиться.

Первое, что увидел Спенс, проснувшись, была золотая корона ее склоненной головы.

— Кажется, у меня вошло в привычку просыпаться здесь, — просипел он с трудом. Легкие горели, а в горле было такое ощущение, будто он проглотил напильник.

Ари подняла голову и улыбнулась.

— А нечего засыпать в самых неподходящих местах!

— А-а, вам уже рассказали?

Она кивнула. Сегодня глаза Ари приобрели темно-синий оттенок, наверное, от сочувствия. — Вы могли бы и сами рассказать, что с вами приключилось.

Спенс пожал плечами.

— Так рассказывать почти нечего.

— Как вы себя чувствуете?

— Нормально.

— Но голос ужасный!

— Да, с голосом проблемы, — Спенс закашлялся. В легких словно пламя вспыхнуло. Горло саднило.

Ари быстро встала и подала ему пластиковый стаканчик с холодной водой.

— Вот, попейте. — Она сунула соломинку ему в губы. — Так лучше?