Похитители тьмы

Они сидели молча, каждый погрузившись в свои мысли. За окном проплыла мимо Голубая мечеть, откуда выходили после утренней молитвы жители. Затем, миновав Большой базар, они выехали на бульвар Ататюрка, проехали по мосту и дальше — в современный мир азиатской части города. Космополитичная, свежая и новая, она контрастировала с древними шедеврами и кварталами, которые остались позади.

— Ты не хочешь меня просветить, куда мы едем? — Кэтрин посмотрела на Майкла.

— Особо не возражаю. — Он занимался ноутбуком, стоящим у него на коленях.

КК проигнорировала его легкомысленный ответ и подалась вперед к Бушу.

— Может, ты мне скажешь?

Тот вел машину, одновременно сверяясь с навигатором, на экране которого помигивали две метки: одна в центре, другая в правом верхнем углу.

— Что это?

— Ты позавтракала? — спросил Пол, надеясь сменить тему.

— Что это? — повторила КК, чувствуя, как в ней растет раздражение. — Может быть, бога ради, кто-нибудь уже скажет мне, куда мы едем?

Буш бросил взгляд в зеркало заднего вида, встретился взглядом с Майклом и, прочитав в них согласие, повернул на мгновение голову и сказал:

— Едем за твоей сестрой и Симоном.

Частное владение занимало пять акров вылизанных лужаек за каменной стеной высотой в десять футов. Трехэтажный дом в средиземноморском стиле выходил к воде и свидетельствовал о громадном богатстве.

Внушительные ворота кованого чугуна говорили о серьезной системе безопасности за высокими стенами. Двое охранников находились по сторонам ворот, а с высоких белых металлических шестов на мир подозрительно смотрели три камеры.

— Где мы, черт возьми? — спросила КК.

Буш снял монитор с крепления, две метки мигали рядом в центре экрана.

— Мы ищем кожаный чехол с картой.

Он повернулся к девушке, показал маленький чип размером с пластинку жевательной резинки и передал ей.

— Он водонепроницаемый. Батарейки хватает на сорок восемь часов.

КК недоуменно смотрела на него.

— Чтобы его активировать, нужно щелкнуть этим маленьким выключателем сбоку. — Рядом с громадным пальцем Буша булавочная иголка выключателя казалась еще меньше, чем на самом деле.

КК нажала на выключатель, и в центре экрана навигатора появилась еще одна красная метка. Она улыбнулась.

— Сукин сын.

— Ты не первая так его называешь. Я испытываю те же чувства. — Буш ухмыльнулся.

Кэтрин нахмурилась, вглядываясь в экран навигатора.

— Если один в этом доме, другой у меня в руках, то где же третий?

Майкл поднял кожаный чехол с посохом с пола машины.

— Я вчера на всякий случай посадил один сюда. Взял у тебя его на время, чтобы заменить батарейку.

— Почему ты мне не сказал?

— Не хотел тебя будить, — смущенно ответил Сент-Пьер.

— Я спрашиваю, почему не сказал про эти следящие устройства.

— Извини. Дурная привычка. — Майкл опустил глаза. — Никогда прежде не работал с напарником.

— Если мы не можем доверять друг другу… — девушка не закончила фразу — в этом не было нужды — и посмотрела в глаза Майклу. — Ты посадил следящие устройства в чехлы-тубусы… — продолжила она скорее для себя, чем для кого-то другого.

— Я предположил, что Иблис в какой-то момент попытается похитить у нас карту, — сказал тот, передвинувшись по сиденью к передней части автомобиля. — Я даже надеялся, что он сделает это.

— Откуда ты мог знать?

— Это была мера предосторожности, но довольно удачная.

Кэтрин посмотрела на особняк.

— Значит, карта там?

Майкл кивнул.

— И я абсолютно уверен, что там же и твоя сестра с Симоном.

— Как мы можем быть уверены?

— Не можем. Но у нас есть возможность это выяснить.

Кэтрин устроилась на крыше отеля «Кириш» с биноклем, направленным на двор Голубой мечети. Десять минут оставалось до полуденной мусульманской молитвы — зухры, десять минут до назначенного времени передачи Иблису посоха султана.

Нельзя найти ничего более многолюдного, чем Голубая мечеть. Масса туристов увеличивалась с прибытием мусульман, строго блюдущих ритуалы веры. Будучи одним из главных центров притяжения туристов в Стамбуле, Голубая мечеть, построенная в 1609 году, была названа так по голубым изразцам, которыми отделаны стены ее громадного внутреннего помещения. Вокруг нее разместились шесть высоких минаретов — четыре каннелированные узкие вышки по углам мечети, каждая с тремя балконами, и два минарета в переднем дворе. Узкие, похожие на карандаш сооружения достигали высоты почти в двести футов. Они были таким же фирменным знаком Стамбула, каким Эйфелева башня стала для Парижа, а статуя Свободы — для Нью-Йорка. Главная структура представляла собой несколько расположенных один за другим полукуполов вокруг громадного центрального купола, подпирающего небо, отражающееся в нем.