Похмелье

– Какого хрена? К тебе банкет пришел и что с этим столом стряслось?

– Я не буду брать банкет. Я ухожу, завтра я не приду на работу. Послезавтра – тоже.

Фартук все же пришлось снять, только бросать было не в кого. Поэтому я просто аккуратно положил его возле бара и пошел в раздевалку. Нужно было переодеться и оставить рабочую форму.

– Если ты уйдешь, то зарплату не получишь, понимаешь? Ты вообще все мозги пропил?!

Лена даже не пыталась догнать меня и остановить. Просто выкрикивала в спину фразы, которые меня мало беспокоили. Зарплата у официанта маленькая. На скидках и чаевых я сегодня заработал больше, чем платил мне в месяц владелец заведения. За эту утрату я мог сильно не волноваться.

Нужно было сматываться как можно быстрее, чтобы не появилось даже намека на то, чтобы передумать. Я ушел в раздевалку, чтобы переодеться. До сих пор чувствовал себя достаточно пьяным, поэтому опять провозился со штанами, стоя на одной ноге. Выйдя из раздевалки, я встретил Игоря.

– Ты че реально уволиться хочешь?

– Не хочу – уже уволился.

– Охренеть. Ну ты это… Пиши, звони.

– Зачем? Ты все равно не пьешь. Какой смысл нам встречаться?

– Ага. Ну, мы ж типа друзья.

– Не знаю. Просто нам здесь не нравятся одни и те же люди, вряд ли это можно назвать дружбой. Ладно, до связи.

– До связи.

Мы пожали друг другу руки, и я подошел к служебному выходу.

Время 22:00

Удивительно, но я ничего не чувствовал. Эта дверь выглядела, как обычно. И скрипела точно также, как скрипела 3 дня или год назад. Только пахла как-то особенно и только из-за того, что на улице шел дождь. Это был свежий запах сырости.

Я всегда думал, что в этот момент обязательно испытаю ни с чем не сравнимое, окрыляющее чувство свободы. Но ощущал я нечто другое, и ощущения эти ненадолго вернули меня в детство.

Когда в школе внезапно отменяли занятия из-за заложенной внутри бомбы, я радовался не тому, что она не взорвалась и все остались живы. Я просто хотел поскорее вернуться домой, чтобы поиграть в Сегу.

В моем новом доме Сеги не было, но, по крайней мере, там были стены. Стены, которые защищали меня от ненужных взглядов, неприятных людей и идиотских вопросов.

Я переступил порог, дверь закрылась, и я пошагал по улице. Уверенно перепрыгнул через лужу, наступив в нее и намочив правый кед.

Вряд ли это могло испортить мне настроение. Оно беспрерывно повышалось по мере моего отдаления от ресторана.

Оказывается, это было так легко. Почти 4 года я каждый день собирался уйти отсюда. Страдал какой-то отвратительной формой стогкольмского синдрома и находил причины остаться.

Меня не интересовало, что будет дальше. Было неважно, чем я буду заниматься и о чем думать. Я просто хотел уйти еще дальше.

Я обернулся в последний раз. Посмотрел на сияющую вывеску ресторана и свернул за угол. Нужно было выпить.

***

После 22:00 алкоголь купить тяжело, но вполне возможно. Благо я изучил все ларьки, которые находились неподалеку.

Один из них находился в минуте ходьбы от ресторана. Я подошел, постучал по окошку, немного подождал, но ответа не последовало. Постучал еще раз. Через несколько секунд появилось лицо женщины, которая то ли спала, то ли очень сильно хотела спать.

– Здравствуйте. Можно пиво, светлое. Вон то.

Я показал пальцем на пиво, которое стояло на полке. В холодильнике была только газировка. Вероятно, алкоголь продавался здесь не совсем законно.

– Никого нет рядом? – спросила сонная женщина.

Я из вежливости огляделся, но рядом никого не увидел. Улица была темной, хоть и находилась почти в центре города. Не было ни прохожих, ни проезжающих мимо машин.

– Неа.

Женщина протянула мне бутылку. Я протянул ей деньги:

– А холодного нет?

Продавщица слегка покачала щеками в разные стороны и захлопнула окошко.

Эх, теплое, так теплое. Какая уж разница.

Пробка на пиве была из старых – которые не откручиваются просто так. Я решил воспользоваться зажигалкой, но зачем-то раскровил большой палец. После этого в ход пошла лавочка, которая стояла на остановке. Прислонил пробку к железяке и ударил ладошкой.

Звук был приятным. Пробка отлетела и со звоном ударилась об асфальт. Теплое пиво пенилось и вытекало из бутылки с тихим шипением. На вкус я не обращал внимания. Главное, что я был свободен и наконец-то остался один.

Дождь не хотел заканчиваться. Хотел бы я сказать, что он окончательно смыл все мои печали. Но смыл он только пивное пятно с футболки и мое желание дойти до дома в сухих кедах.

Я покинул эти проклятые стены, но мысли не хотели покидать пьяную голову. На секунду пришло осознание того, что пробник моей жизни постепенно заканчивался. Наверное, наступил тот самый момент, когда нужно приниматься за что-то более серьезное и скучное.

Но чем я могу быть полезен этому миру и какую пользу он может предложить мне в ответ? Я не стал великим спортсменом, да и, в принципе, спортом перестал заниматься. Вряд ли я стану водителем маршрутки, и, как выяснилось, вряд ли смогу быть переводчиком.