Поход

– Как выяснилось позже от пленных, нам сильно повезло. Основная часть гарнизона под командованием Чао Янхо, охранявшего арсенал, по приказу генерала Не Шичэна вышла из крепости, чтобы перехватить наш отряд под Бейцаном. Одиннадцатого они вернулись обратно и попытались отбить свои позиции, но были отброшены с большими потерями. А дальше, господа, пришла ваша помощь из Тяньцзиня, и только поэтому я нахожусь сейчас здесь и могу рассказать о том, что случилось с нашей экспедицией.

Адмирал встал из-за стола, надел треуголку и, застыв, произнёс:

– Господа генералы и офицеры, наша экспедиция, продлившаяся восемнадцать дней, показала, что впредь нам придётся вести борьбу не с мятежниками, а с правительственными войсками империи Цин. Они, конечно, не могут быть сравнимы по духу и дисциплине с союзными войсками, но остаются серьезной силой, которая может запереть нас в Тяньцзине и не допустить к Пекину. Нам предстоит уже не усмирение восставших, а война с регулярными, обученными нами же китайскими подразделениями, которые не уступят нам по качеству вооружения и богатству огнестрельных припасов. Но этот поход также показал, что при взаимном доверии и взаимной поддержке союзные войска из восьми наций могут прекрасно выполнить общее дело. Обо всех подразделениях, которые участвовали в экспедиции, мною будут направлены сообщения союзному командованию с просьбой о награждении отличившихся. Надеюсь, моя королева также оценит по достоинству вклад в наше дело многих офицеров-союзников… – Адмирал сделал многозначительную паузу и продолжил: – В заключение позвольте мне, как командиру, выразить глубокое чувство признательности вашему отряду за неоценимые услуги, оказанные нашей соединенной экспедиции, пусть она была незначительна и непродолжительна.

Закончив говорить, адмирал отдал честь всем присутствующим. Офицеры, сидевшие на стульях, вскочили и вместе с остальными вытянулись по стойке «смирно».

Адмирал Сеймур, опустив руку от треуголки, продолжил:

– Господа, прошу в палатке остаться штабу генерала Стесселя. Остальные свободны. Ещё раз благодарю всех.

Покинув совещание одним из первых, я нашёл тенёк под натянутым пологом, где штабные офицеры принимали пищу. Присев за стол, я приготовился ждать окончания совещания. Офицеры продолжали выходить из палатки, направляясь по своим делам. Ко мне подтянулся Генерального штаба штабс-капитан Ярон Владимир Иванович, с которым мы в прошлом году вместе окончили академию. Отношения у нас были типа: «Ни привет, ни пока, ни здрасьте, ни до свидания». Он из потомственных дворян и военных, закончил Третий московский кадетский корпус, потом учился в Третьем военном Александровском училище, шефом которого является сам император, выпустился в элитный четвертый гренадерский Несвижский генерал-фельдмаршала князя Барклая-де-Толли полк, затем учился в Николаевской академии, где мы и познакомились. Я младше его на год, окончил какое-то «вшивое» юнкерское училище в Сибири, и в звании обогнал, и иконостас из орденов имею на загляденье. В общем, друзьями и даже приятелями мы не были. Я думал, что он в свой полк вернулся для выслуги ценза, а он как-то оказался приписанным к Приамурскому военному округу и попал в штаб генерала Стесселя. А тут опять я. И опять отличившийся в штурме фортов Таку и в захвате китайского офицера. Ха-ха-ха три раза.

– Как вам, Тимофей Васильевич, информация от адмирала?

– Признаться, все новости о походе я узнал еще рано утром, навестив в походном лазарете наших раненых моряков и офицеров. Досталось ребятам сильно, но Сеймура они хвалили.

– Вы знаете, какие общие потери в экспедиции?

– Сведения ещё уточняются. Предварительно общие потери отряда вице-адмирала Сеймура составили: два офицера и пятьдесят четыре нижних чина убитыми, ранеными двадцать четыре офицера и двести двадцать восемь нижних чинов. Из наших моряков убиты десять матросов, ранены двадцать три матроса и четыре офицера. Наибольшие потери понесли англичане – двадцать семь убитых и девяносто семь раненых, а у немцев двенадцать убитых и шестьдесят два раненых.

– И как вам это стало известно? – Ярон как-то недовольно или скептически поджал губы.

– Владимир Иванович, надо больше общаться с народом. Поговорил с ранеными офицерами и нижними чинами. И не только с русскими. Англичан, японцев и немцев не забыл. Пара пачек папиросок, каждая из которых даёт благодарного рассказчика. Там информации зернышко упало, здесь. Потом надо её только свести в целое.

– Как-то это жандармскими штучками попахивает, Тимофей Васильевич! – штабс-капитан раздраженно чиркнул спичкой по коробку и прикурил папироску.

– Владимир Иванович, вы же прослушали в академии спецкурс по разведке. Методика и приемы получения информации мирным путём одинаковы, что для противника, что для своих. И я не вижу ничего плохого в использовании методов, позволяющих расположить к себе собеседника.