Поход (СИ)

На «Бобре», со слов Николая Ивановича, несмотря на то, что он постоянно находился под огнём противника вместе с другими канонерками, плюс к этому, оспаривал «золотой» выстрел, который поднял на воздух главный пороховой погреб, после чего начался общий драп китайцев, никаких серьёзных повреждений не получил. Осколками снарядов пробило в нескольких местах рангоут, такелаж и пробило бортовой иллюминатор. Но ни убитых, ни раненых на лодке не было. И уже начала ходить среди моряков сказка о том, что во время всего боя на одной из рей «Бобра» сидели два голубя, улетевшие только после того, как орудия прекратили огонь. А это означало, что «Богородица своим покровом защитила „Бобр“, потому-то и убитых и раненых нет».

Остальным нашим канонеркам повезло меньше. На «Корейце» убито два офицера и девять матросов, двадцать морячков ранены. На «Гиляке» сильно обгорел лейтенант Титов, говорят, живого места не осталось. Убито восемь и ранено сорок восемь нижних чинов. Кондуктора Гурьева опознали только по боцманской дудке, от водолаза Злобина остался один уголь, а от марсового Янченко, вообще, не осталось и следа.

С учетом этих потерь, взять в ближайшее время где-то моряков-артиллеристов для орудий форта было нереально. Подумав, на миноносце Бахметьева сходил через реку в Северный форт к японцам. Капитан Хаттори, войдя в моё положение, расщедрился и выделил целых пять расчетов, и уже через час лейтенант Шираиши привёл одно стопятидесяти, два стодвадцати и два восьмидесятимиллиметровых на пехотных лафетах орудия Круппа в боевую готовность. Теперь у нас было чем встретить противника, кроме винтовок и десяти пулемётов.

После полудня крепость Таку посетили вице-адмирал Гильтебрандт и контр-адмирал Куржоль, которые в первую очередь побывали на своих кораблях. Французы отделались ночью, можно сказать легким испугом, в их «Lion» попало три снаряда и было ранено три нижних чина. Такая вот закономерность получилась. Из иностранных канонерских лодок больше всего пострадала немецкая канонерка «Iltis». Она получила шестнадцать попаданий снарядов, причём особенно пострадали мостик и штурманская рубка. Командир корабля Ланц был тяжело ранен, получил двадцать пять осколков и потерял ногу. Кроме него, были убиты один офицер и четыре нижних чина, четырнадцать ранено. В английский «Algerine» попало пять снарядов, было ранено два офицера и семь нижних чинов.

Адмирал Яков Апполонович при посещении наших канонерок благодарил команды за смелость и мужество во время ночного боя, побеседовал с каждым из раненых, кто был в сознании, также принял участие в службе по убиенным. Всех погибших, чуть позже предали волнам Чжилийского залива. Вряд ли, Козьма Ткач, житель города Винница мог себе представить, что над ним сомкнутся воды залива, рядом с устьем китайской реки Пэйхо. Трудно себе представить расстояние отделявшее его от места рождения до той точке на карте, где он нашёл свою смерть.

Посетил вице-адмирал Гильтебрандт и наш форт.

— Отряд, равняйс-с-сь! Смирно-о-о! Равнение на середину! — печатая шаг, дошёл до Гильтебрандта. — Ваше превосходительство, сводный отряд Двенадцатого Восточно-Сибирского стрелкового полка принял участие в боях за крепость Таку, им, совместно с союзными десантами, захвачены Северо-Западный, Северный и Южный форты. Потери составили: один стрелок убитый, двое раненых. Южный форт готов к обороне. Доложил начальник отряда Генерального штаба капитан Аленин-Зейский.

Дождавшись, когда адмирал повернётся к строю, сделал шаг вправо и развернулся к отряду, встав за левым плечом командующего эскадрой Тихого океана. Гильтебрандт, вместо того, чтобы поздороваться, не отрывая правую ладонь от фуражки, направился к правому флангу трехшереножного строя. Пройдя вдоль него, несколько затормозив перед строем японских матросов, вернулся в центр перед построением, после чего хорошо поставленным голосом, который можно было услышать и во время шторма, произнёс:

— Благодарю за службу, братцы!

— Рады стараться, Ваше превосходительство! — грянуло в ответ.

Японцы также рявкнули что-то по-своему, не уступая стрелкам.

— Вольно-о-о! — скомандовал адмирал, а я продублировал его команду.

— Капитан, а что тут делают японцы? — тихо спросил меня Гильтебрандт.

— Ваше превосходительство, у меня в отряде нет артиллеристов, а капитан первого ранга Добровольский приказал в кратчайшие сроки подготовить форт к обороне. С учетом потерь на наших канонерских лодках, я принял решение просить у союзников, с которыми брали северные форты, временно помочь с расчетами для орудий. Капитан Хаттори любезно предоставил своих подчинённых для пяти пушек. Теперь мы готовы противостоять любому противнику.

— Разумная инициатива, — задумчиво произнёс Яков Апполонович. — Что же, давайте познакомимся с нашими союзниками.

После этих слов адмирал направился к строю японских матросов. Подойдя к лейтенанту Шираиши, Гильтебрандт произнёс на французском языке:

— Господин лейтенант…