Поход

— Ладно! Времена видимо совсем скотские стали, раз подобного опаснейшего смутьяна — теперь показывают всем желающим, не как льва, в клети, а просто так, как дрессированную шавку! — недовольно устало буркнул коммандор Графф, указывая своим людям на то, что стоит открыть карету и слегка высунув ящик со стариком в нём, позволить открыть крышку тары с телом, возможно всё ещё спящего, Руфуса.

Отряд гостей замка въехал внутрь конюшни при поместье и расположился там. Было решено вызвать сюда одного лишь хозяина усадьбы и осторожно, краем, показать ему Руфуса.

Когда всё было готово — ввели барона Гундобада, хозяина замка и при свете факелов в полумраке конюшни показали ему бывшего лидера восстания «честных».

Руфус уже не спал, но при этом бессмысленно водил головой и что то тихо спрашивал, словно бы разговаривал с духами. Старик лежал слегка спелёнутый в узком ящике и явно непонимал где он находится и не спит ли он и сейчас.

Гундобад присматривался, не узнавая своего бывшего патрона — потом резко отшатнулся и со словами: «Святое Светило!» — словно тень, как можно скорее вышел из помещений конюшни во двор. За ним следом неотступно шествовал Шильд, рассказывая что то на ухо и приобнимая за плечи.

Марк остался с Граффом, что бы попытаться убедить того выпустить на время Руфуса из ящика и дав тому немного размяться, накормив и напоив в закрытой от посторонних в замке конюшне, потом вновь уложить в ящик и везти далее.

Тем временем второй агент министра Дезидерия, приобнимая барона Гундобада за плечи, нашёптывал ему: «Вы видели?! Вы сами всё видели, брат мой!»

— Конечно! Скоты, ублюдки, мрази…

— Нам удалось с огромнейшим трудом втереться к ним в доверие и занять определённые посты, в меру важные, в имперской службе. Но сейчас, пока безвременье в стране и нет единого правителя державы — императора, следует освободить нашего праведного лидера и вернуться к борьбе за «святое и честное Светило»- здесь и сейчас. Немедленно!

— Что вы предлагаете мне?

— Мы, с братом Марком, заходим и атакуем их всех внутри конюшни из арбалетов — вслед этому забегаете вы, с отрядом из верных слуг которых вооружите и уничтожаете полностью подонков, мучителей нашего святого лидера. Мы его освобождаем немедля!

— А далее? Что будет потом?!

— Успех! Новое восстание «честных» и попытка докончить то, что двадцать лет назад нам помешало предательство отдельных подонков в наших рядах!

— Да, но…

— Но теперь вы не будете простым рыцарем, баронским сыном, нет! — вы станете лидером войска, при постаревшем праведнике Руфусе и будете вести отряды в бой как полководец!

Столь странные и противоречивые доводы подействовали на Гундобада самым положительным образом и уже через несколько минут, пока часть его слуг, по одному, кк приказал Графф — заносили в конюшню воду и провизию, а также тряпицы и бумаги, по требованию коммандора Граффа — вторая группа, возглавляемая самим бароном и состоящая из ветеранов имперских походов, охотников и просто здоровых крепких мужиков, уже окружала конюшню, готовясь ворваться туда по приказу Марка и Шильда, когда те широко отворят, сейчас закрытые, ворота помещений где скрывались ересиарх и его конвоиры.

Агенты министра Дезидерия смотрели в щели, между досок, за приготовлениями отряда Гундобада во дворе и когда кроха Марк показал Шильду знаками что всё готово, оба осторожно достали свои небольшие арбалеты, для стрельбы с лошади, с обмазанными быстродействующим ядом уже установленными болтами и внезапно прицелившись, каждый со своего укрытия в конюшне, застрелили двух самых крупных из телохранителей коммандора Граффа.

Потом, как ранее и сговаривались: Марк опрометью заскочил в карету с уже снова уложенным там в ящик Руфусом и заперся изнутри, а Шильд, навалившись всем своим немалым весом на тайно ранее отпертые засовы ворот в конюшне, отворил их и стал махать руками, приглашая и барона Гундобада присоединиться к его акции.

На вопли умирающих товарищей в пару секунд подбежали четверо телохранителей и сам Графф: они обедали в отдельной каморке и упустили сам момент предательства агентами Дезидерия — стрельбы в охранение на посту и отпирания ворот в конюшню.

На тюремщиков Руфуса, в проём отпертых ворот, уже неслись полтора десятка людей с топорами, мечами, алебардами. Укрыться в конюшне не получалось из за широко распахнутых отпертых ворот, а убить Руфуса, в связи с тем что Марк успел заблокировать двери кареты и запереться внутри неё — также не было никакой возможности, как Графф не пытался это сделать первым же своим действием, когда понял опасность что им грозила.

Старый служака вспомнил предписание, что следует немедля казнить ересиарха, если есть хоть малейшая опасность его освобождения, для блага и спокойствия империи. Но Марк был внутри тюремной кареты и запер за собой дверь, в той спешке когда люди Гундобада с каждой секундой приближались, Граффу не хватало времени взломать двери кареты и убить Марка и Руфуса, приходилось заниматься банальным спасением собственной жизни.