Походы Бенедикта Спинозы. Книга 5. Бардазар (СИ)

- Там автохтоны! - продемонстрировал свои умственные способности и Тангейзер. - И не очень-то цивилизованные, если костры в лесу жгут.

- И со слухом у них проблемы, - заметил Тумберг. - Потому что не слышали, как мы прилетели. Или же слышали и попрятались. По-моему, у нас только два варианта: либо немедленно покинуть планету, либо попытаться вступить в контакт.

- Для контакта есть Дальразведка, - буркнул Хельмут Балдис, сохраняя боевую стойку. - Им за это деньги платят, ага.

- А чем мы хуже? - приосанился Умелец. - Я могу с ходу законтачить, мне это как два пальца обсосать! Вон, с верхушкой роомохов на Можае враз закорешился, господин начальник подтвердит. И я так понимаю, они тут должны в желтяке ходить с ног до головы, аборигены это любят. Сейчас все устрою в лучшем виде!

Высказав свою позицию, Станис Дасаль устремился к лесу.

- Что такое "желтяк"? - спросил Тангейзер ему вслед.

- Золото, золотые изделия, - ответил вместо груйка Шерлок и ринулся вдогонку. - Дасаль, подождите! Без меня ни шагу, а то вы и тут нафокусничаете, как на Гренделе. Подождите, говорю!

Умелец, не оборачиваясь, чуть сбавил ход, но все-таки успел вступить под сень деревьев раньше следователя. Тангейзер тоже трусцой направился туда, морщась на ходу, - выпитый ром больно бил в виски изнутри. Хельмут Балдис догнал всю троицу пассажиров-экскурсантов уже в лесу и строго сказал:

- Так не годится, господа! Приказано было только ноги размять - и назад. Зачем делать чужую работу?

Сразу же после этих слов спецназовца вокруг захлопало, и из травы повалил густой желтый дым. Шерлок еще успел подумать, что это реагируют на шаги какие-нибудь местные растения-хищники или грибы - и тут горький дым проник ему в легкие. Больше следователь ни о чем не думал и ничего не видел...

Глава 2. Сплошное попадалово

Солнце всходит и заходит,

А в тюрьме моей темно,

Дни и ночи часовые

Стерегут мое окно.

Из песни Темных веков

Торчать на орбите в состоянии ожидания - дело не самое интересное, однако это гораздо лучше, чем торчать на той же орбите в состоянии, скажем, ремонта. Или без еды и энергии. Так что экипаж транспортника, исправно выполняющего временную функцию спутника Гренделя, довольно легко переносил вынужденное бездействие. А что еще оставалось делать? Только ждать, когда вернется фрегат, ушедший вылавливать в космосе супертанк, и доставит пробойник подпространства. И вот тогда оба корабля экспедиции возьмут наконец курс на Землю.

К чести Ярилы Мурманского, он не стал выдумывать для экипажа транспортника какие-то задания, чтобы команда не расслаблялась. Да и сам себя работой не утруждал - лежал на койке в своей каюте и смотрел всякие научно-популярные фильмы, дабы повысить свою эрудицию. Пилот и бортинженер проводили время в рубке за игрой в фишки, поочередно бросая кубик на красочную, с картинками, доску и стремясь обогнать соперника на долгом и сложном пути от каморки папы Карло до комнаты с кукольным театром. Каптенармус же занимался своим обычным делом - пересчитывал продовольственные припасы и проверял их пригодность для употребления. Экипаж уже знал, что возвращение фрегата задерживается - об этом сообщил по дальсвязи Добрыня Кожемяка, - а потому никаких активных действий в ближайшее время не намечается. Специально готовить транспортник к переходу в систему Солнца не было необходимости - хотя корабль эксплуатировался не первый десяток лет, все системы работали нормально и во многом сами заботились о себе. Все-таки это была не какая-то каботажная баржа, а судно Службы дальней разведки.

- Как я тебя обошел! - с довольным видом произнес бортинженер, передвигая свою красную фишку сразу на пять ходов вперед и проскакивая мимо "Харчевни трех пескарей".

- Ничего, Димон, Мальвина тебя притормозит, - пообещал пилот. - Чтобы такая куколка да не притормозила?..

- Куколка, куколка станет бабочкой, - пробормотал бортинженер, глядя, как пилот собирается бросать кубик. - Девочка, девочка станет женщиной... Если, значит, верить певице Олге Салдо... А почему бы ей не верить, коль так оно обычно и получается.

Кубик покатился по доске, ударился о бортик и остановился. Но бортинженер смотрел уже не туда, а на полметра дальше, где из корпуса штандер-блока высовывался тонкий стержень усилителя. Стержень изгибался то в одну сторону, то в другую, и это было еще более невероятно, чем если бы кубик замер на ребре.

- Вот я тебя и догнал! - воскликнул пилот.

- Саня, мне кажется или... - начал было бортинженер и замолчал.

Потому что по рубке прокатились звуки, очень похожие на громкий стон, и стержень закачался еще сильнее.

Пилот почему-то испуганно обернулся к открытой двери, а бортинженер дернулся к пульту и принялся лихорадочно осматривать все его детали. Стон повторился на более высокой ноте, а стержень, твердостью своей не уступающий алмазу, продолжал извиваться, словно какой-нибудь кусок проволоки. Вслед за ним пошел волнами и весь корпус штандер-блока, а потом завибрировали переборки.

- Что это, Димон? - недоуменно выдохнул пилот. - Ивица консервами траванулся, что ли?