Походы Бенедикта Спинозы. Книга 5. Бардазар (СИ)

- Фрегат, спецназ, маги и супертанк, - напомнил Тумберг. - Думаете, не хватит для нашего освобождения, если не договоримся?

- Если успеют, пока нам шею не вскроют, - скептически пробормотал Умелец. - И если найдут. Хотя могут и пригрозить этим аборигенам...

- В "будке" есть маяк, сигналит постоянно, - сказал спецназовец. - Отыскать ее не проблема.

- Если аборигены сейчас ее не разносят в клочья, - опять проявил скепсис Умелец.

- Так ее и разнесешь, ага, - парировал Балдис. - Каменными топорами.

- Дасаль, не нагнетайте, - сделал груйку внушение Тумберг. - Думаю, мы найдем с ними общий язык. И заметьте, вы опять отличились, опять наделали дел! Вы для нас просто какой-то злой гений, Дасаль!

- Зачем так пафосно, господин начальник? Я вовсе не злой, а очень даже добрый. И не гений, а просто способный. Хотя не исключаю и признаков гениальности. - Умелец был верен себе.

- Ага, - сказал Балдис. - Кто-то недавно говорил: "Век воли не видать". Вот и накликал...

- Суеверный, да, спецура? - по голосу было понятно, что груйк усмехается. - Это пережиток, его искоренять надо. А вот ведь как интересно получается, господин начальник: наконец-то и вас закрыли! Вот и почувствуйте, каково это - сидеть за решеткой, в темнице сырой, как говорит Фима Куб.

- Кто сидит за решеткой? - раздался встревоженный голос Тангейзера. - Мы сидим за решеткой? Почему за решеткой?

- Потому что любой приличный сапиенс должен хоть раз посидеть за решеткой, - изрек Дасаль. - А выдающийся - и побольше.

- Мы что, нарушили какие-то местные законы? - продолжал допытываться танкист. - Карабарас, голова-то как болит! Чем это нас траванули?

- Будем считать, что это входит в программу экскурсии, - со смешком сказал Умелец.

- Я ничего не вижу! - вскричал Тангейзер. - Я ослеп!

- Здесь просто никудышное освещение, - успокоил его Шерлок. - Господа, давайте прекратим болтать не по делу. Лучше заняться поиском запасных вариантов, на тот случай, если при общении с местными возникнут затруднения. Мы не дальразведчики, всем тонкостям контактов не обучены, а разговор нужно будет вести очень осторожно. Кто знает, какие у них тут воззрения...

- Доверьте это дело мне, - предложил груйк. - Я с кем угодно договорюсь, отвечаю!

- А вот вам, Дасаль, я бы советовал помалкивать, - возразил следователь. - А то нас точно в жертву принесут.

- Плохо вы меня знаете, начальник...

- Да уж нет. Как раз слишком хорошо знаю.

- Вот вы тут все так замечательно рассказываете, ага, общаться и все такое, - вмешался спецназовец. - А как мы общаться-то с ними будем? Лично я местный язык не изучал, а они росиан вряд ли знают. На пальцах придется объясняться или что?

- Об этом я как-то не подумал... - в голосе Тумберга сквозила несвойственная ему легкая растерянность. - Жаль, магов с нами нет.

- И я церебротрансляторы не захватил, - вставил Дасаль.

И Тумберг совершенно машинально отметил, что груйк только что косвенно признался в том, что именно он присвоил пропавшие на Можае церебротрансляторы, выданные командиру "трицера" Дарату. Но сейчас нужно было думать о другом.

- Интересно, что они с моей карточкой личности думают делать? - продолжал Умелец. - Зачем она им сдалась?

- Может, выменяют на еду у другого племени, - предположил спецназовец. - А жвачку мою будут жевать по очереди.

- Хьюстон, у нас проблемы, - уныло пробормотал Тангейзер.

И тут в отдалении что-то зашуршало, залязгало, заскрипело - и темнота сдала свои позиции. Теперь стало понятно, где находится дверь - она открылась, и в помещение вошли аборигены с горящими факелами в руках. В их свете стало видно, что по обеим сторонам от двери стоят вдоль стены несколько табуретов, из стен торчат полукруглые держатели для факелов, пространство от пола до потолка действительно перегорожено солидными прутьями, а на полу в нише лежат предметы, очень похожие на музейные тюфяки - четыре штуки. На одном из них сидел Дасаль, повернув голову к вошедшим, на другом лежал Тангейзер. А Шерлок и спецназовец продолжали стоять, тоже глядя на аборигенов. А еще в уголке ниши пристроился большой сосуд, похожий на ведро - возможно, там была вода для питья. Или же сосуд являлся тем, что Станис Дасаль и подобные ему называли парашей.