Походы и кони

Как, разве крестьяне не были владельцами земли? Нет. Земля принадлежала “миру” (деревне). Земля переделялась каждые пять—семь лет, в зависимости от прироста населения. Участки тянулись по жребию. Мужик не был уверен, что получит опять тот же надел, и не имел интереса удобрять землю. Закон Столыпина делал его наследственным владельцем земли, но без права продажи, чтобы оградить его от спекулянтов. Мечта мужика — быть владельцем земли. Революционеры были против этой реформы. Они поняли, что мужик-владелец не захочет больше революции... Потом Столыпин создал крестьянские банки с постройкой по всей стране зернохранилищ. Не понимаю, зачем зернохранилища... Вот. Крестьянину нужны были деньги весной, чтобы посеяться. Раньше спекулянты давали ему деньги под громадные проценты и выговаривали при этом низкую цену осенью за зерно. Теперь банк давал крестьянину кредит на выгодных для него условиях, и крестьянин всегда мог продать зерно на зернохранилище по установленным государством ценам. Государство же имело всегда запас зерна для армии, для возможного голодного года и для продажи за границу. Это последнее не понравилось большим помещикам, которые раньше продавали хлеб за границу, и они снюхались с революционерами и убили Столыпина. Кроме того, эмиграция в Сибирь была последнее время прекрасно налажена — возвращенцев почти не было. Этим занималось земство, то есть само население. Таким

образом, три главные мечты крестьянина исполнились: он стал владельцем земли, был защищен от нужды и, если семья разрасталась, он мог получить больше земли в Сибири. Население Сибири очень возросло из-за реформ. Это было разрешение вопроса. Смерть Столыпина и война остановили выполнение этого плана. Заметьте, что революционеры признавали план хорошим, но хотели, чтобы крестьяне получили землю не от правительства, а от них, после революции. Ведь главное для них были министерские посты, а если бы правительство роздало землю, свистели бы их министерские посты. Они сделали революцию, но власти удержать не сумели. Власть захватили большевики и раскулачили хуторян, то есть самых работящих крестьян. Потому-то у них постоянный хлебный кризис... Не нужно очень рассчитывать на помощь союзников. У них ведь своя политика. Может быть, нам удастся справиться с большевиками своими собственными силами. Это было бы и лучше... Индустрия и железные дороги строились усиленно... Наше высшее образование было неплохо. Инженеры наши не уступали иностранным. Наши суды были хороши. Мировые судьи для малых дел, суд присяжных для больших и, главное, прокуратура — не обвинение, а контроль над судопроизводством. В этом мы были впереди многих стран...

Паузы становились длинней. Очевидно, кое-кто заснул. Я пододвинул Гайчулу сена и проверил, заряжен ли карабин.

Наш рубль принимался во всем мире. Был закон — границы автоматически закрывались для вывоза зерна за границу, как только объявлялся голод в какой-нибудь губернии. Торговцы тотчас же посылали туда хлеб, чтобы открыть себе границу. Таким простым способом голод ликвидировался даже без участия правительства. Неграмотных среди молодежи почти не было... Русская наука имела много мировых имен. В литературе, музыке и в театре мы были...

Колеса ритмично пели: тра-та-та, тра-та-та. Я повернулся на бок и заснул.

“ОФИЦЕР”

Нас выгрузили в Иловайской. Донецкий бассейн оставил у меня плохое впечатление. Февраль 1919 года. Холодно и сыро, постоянные туманы. Население, шахтеры, были нам враждебны. Домики маленькие, совершенно не приспособленные к постою. Ни конюшен, ни сараев. Провиант самый скудный и никакого фуража.

Донецкий бассейн покрыт густой сетью железных дорог, и красные пустили против нас несколько бронепоездов, которые задавали нам много работы и очень беспокоили наши эскадроны. В каждом бою участвовали одни, два, а иногда даже три красных бронепоезда. Вначале с нашей стороны бронепоездов не было, но потом нам прислали несколько и равновесие было восстановлено.

Частенько приходилось вести бой с бронепоездом, но нашей батарее ни разу не удалось подбить ни одного. Чтобы остановить бронепоезд, нужно попасть в его паровоз или вызвать сход с рельс, попав в колесо или в рельсу.

Раз, неожиданно, выскочил красный бронепоезд и прошел недалеко от батареи. Мы палили в него, что только могли выпустить. Наверное, попадания были, но он все же ушел.