Похоть

— Полагаю, наш гордый Ринион уже нашел свою добродетель. Он совершенно ясно дал понять, что собирается жениться и уложить ее в постель накануне Белтейна.

Ниалл нахмурился.

— Его не было в королевстве, когда я покинул свой двор этим утром.

— А вы видели его добродетель, ваше величество? — осведомился Эйвери. — Думаю, что нет, в противном случае поняли бы, что Ринион, по всей вероятности, держит ее под замком в своей комнате. Она — самая настоящая красавица, и Ринион при виде ее возгорелся, как жеребец, почуявший аромат кобылы.

Смеясь, Ниалл вложил шпагу в ножны.

— Что ж, в таком случае нам повезло. Возможно, Ринион уже обеспечил нас первой добродетелью.

Глаза Киана вспыхнули от негодования.

— Я буду следующим!

«Нет, — упрямо подумал Тейн. — Это буду я». Честити уже почти была в его руках. Он явственно чувствовал это.

— Мне нужно спешить, — возвестил Ниалл. — Я направляюсь на север, где, как донесла мне молва, живут женщины, которые могут быть последними из тех семи, что мы ищем. Делайте то, что должны делать, но помните: вы не можете опутывать их чарами или принуждать.

Тейн посмотрел вслед уносящимся из леса Эйвери, Киану и Ниаллу. Вскочив на коня, он чуть-чуть пришпорил его и пустился легким галопом по тропинкам Гайд-парка, верный Бел вприпрыжку помчался рядом. Спустя несколько минут, пролетевших как одно мгновение, Тейн оказался на дороге, ведущей к городскому дому Честити Леннокс.

Здесь принц и будет ждать. Если он не может прийти к ней, остается найти способ сделать так, чтобы она сама пришла к нему.

Превосходный вечер благоприятствовал прогулке по саду. Воздух наполнился свежестью, и заходящее солнце окрасило яркими лучами фуксии и померанцевые цветы, представив их в самом выгодном, изумительном виде. Взяв в пригоршню ландыши, Честити вдохнула пьянящий аромат. Она всегда наслаждалась благоуханием цветов и трав. Родные любили поддразнивать Честити, отпуская шуточки о ее чувствительном носе и утверждая, будто она похожа на ищейку. Честити допускала, что некоторая доля правды в этих словах есть. Ее чувство обоняния было сильным, великолепно развитым, настолько тонким, что она могла уловить едва заметные различия между начальной, средней и базисной нотами духов либо значительно улучшить вкус блюда с добавлением пряных трав или соусов. Даже сейчас, когда все вокруг наполнялось буйством цветочных запахов, Честити могла ощутить различие между сладковатым ароматом ландыша, который держала в руке, и утонченным, нежным благоуханием сирени, распустившейся в дальней части сада.

Прогуливаясь по утопающему в зелени, основательно заросшему без заботливой хозяйской руки саду, Честити мысленно составляла список дел, которыми нужно было заняться. Деревья и насаждения, похоже, находились в хорошем состоянии, но травы, буйно и небрежно разросшиеся, явно требовали безжалостной прополки. Последний раз Честити была в Лондоне — и в этом саду — еще маленькой девочкой. В то время как ее сестры предпочитали симметрично подстриженный декоративный сад на другой стороне двора, Честити всегда нравилось бывать на приусадебном огороде. Обычно она ходила туда в компании повара и экономки, миссис Бэддерли, помогая им срезать травы и цветы. Неухоженный сад неизменно таил в себе загадочное, магическое очарование, и Честити находила это донельзя интригующим. Здесь не существовало никаких формальностей, никаких правил. Цветы и травы росли рядом друг с другом, без всяких четко очерченных границ идеально нарезанных квадратов, как это было в декоративном саду. Тут она проводила дни напролет, гоняясь за бабочками и проказничая в компании помощницы повара.

Но потом они с сестрами уехали. Честити часто вспоминала об этом небольшом заросшем клочке зелени позади дома и безмятежных часах, которые она провела там, вольно резвясь среди цветов. Какая же досада, что ее любимый кусочек земли так запустили, позволив превратиться в неряшливые заросли!

Раз уж они собирались провести какое-то время в Лондоне, Честити просто необходимо было побывать в этом саду. Не только потому, что ее интересовали цветы и травы, но и потому, что ей требовалось отвлечься, выкинуть из головы события прошлой ночи в лабиринте и того темноволосого незнакомца. Он не сказал своего имени. Честити знала лишь то, что этот мужчина был принцем, и этот принц говорил с ней самым возмутительным, скандальным образом, причем она позволила ему это. Сказать по правде, Честити буквально упивалась его словами, наслаждалась тем, как его горячее дыхание обдавало ее горло, а его твердое тело прижималось к ее мягким формам.