Похождения Аркадия Бобрика

– А тебе-то что? Твоя репутация не пострадает – пусть разбирается с автором.

– С каким автором?

– С тем, которого укажешь в рукописи. Можешь даже мою фамилию поставить – я возражать не стану. Согласен принять град каменьев в свой адрес.

Друзья тут же исполнили только что задуманное. Рукопись под названием «Перестройка в Посторомкино» за подписью Михаила Сорокина вложили в конверт и отправили по адресу издательства «Геликон-Бук».

В ближайшую пятницу Иннокентий Павлович пригласил Аркадия в свой домашний рабочий кабинет, что случалось довольно редко. Соболевский был в приподнятом настроении, словно узнал о налоговой амнистии.

– Аркадий, входи, входи, не стесняйся. Я хочу тебе показать одну работенку. Автор начинающий, но, похоже, очень талантлив.

Соболевский достал из ящика стола рукопись. Аркадий прочел название «Перестройка в Посторомкино».

– Автор повести – никому не известный Михаил Сорокин, – объяснил Соболевский. – Обратный адрес не указал, но события в ней происходят на твоей родине. Надо бы его отыскать, иначе перехватят конкуренты.

Похоже, Иннокентий Павлович был впечатлен присланной работой не хуже Некрасова, получившего «Бедные люди» от никому не известного Достоевского.

Аркадий улыбнулся, Соболевский заметил улыбку.

– Я рад, что ты не огорчился. Обычно писатели не любят, когда при них хвалят собратьев по перу. Разыщи этого Сорокина. И возьми почитай – вот как надо писать! А ты… – Иннокентий Павлович в очередной раз хотел пройтись по «Крестовым походам», но пощадил самолюбие зятя. – Найди Сорокина и постарайся перенять его стиль. Думаю, у тебя получится.

– Еще и как получится, – хмыкнул Аркадий, выйдя из кабинета. Он не знал, радоваться ему, или горевать? Как поступит Соболевский, выяснив, кто настоящий автор? Еще никто не восторгался, узнав, что его пытались одурачить.

Через пару дней Аркадий и Сорокин вошли в кабинет Соболевского.

– Уф-ф, – сказал Аркадий, – наконец-то отыскал писателя-земляка!

Соболевский встал из-за стола, при встрече с большим дарованием непривычно засуетился. Михаил Сорокин, как и подобает истинным талантам, немного смутился. Мужчины представились, пожали друг другу руки.

– Так вот вы какой! – почти умильно сказал Соболевский, разглядывая Сорокина. – Я думал, вы старше.

– Со временем так оно и будет, – пошутил Аркадий. – Главное, чтобы талант не постарел.

– С годами он только окрепнет, – предположил Иннокентий Павлович. – А мы в нашем издательстве поспособствуем этому. Через неделю ваша «Перестройка в Посторомкино» будет напечатана.

Сорокин и Бобрик переглянулись.

– Видите ли… – начал Сорокин, угадав опасения Аркадия, – я бы не хотел печататься под своим именем.

– Глупости! Оставьте! К чему излишняя скромность? Михаил Сорокин – отличное имя. Скоро ваши книги начнут воровать в магазинах.

Сорокин вздохнул, не зная, как противиться предстоящему воровству и напору издателя.

– Он опасается, – объяснил Аркадий, – что неожиданная слава нарушит его привычный рабочий ритм.

– Да, – подтвердил Сорокин, – я не люблю всю эту шумиху. Она будет меня отвлекать.

Издатель назидательно повернулся к Аркадию.

– Вот, Аркадий, учись. Настоящая мудрость, помноженная на талант! Сколько начинающих погибли в погоне за славой. – Иннокентий Павлович обернулся к Сорокину. – Еще раз примите мое восхищение.

Сорокин восхищение принял, но, похоже, по-прежнему не желал купаться в лучах славы. Аркадий опять пришел на выручку другу:

– Он мне сказал, что хотел бы издаваться под псевдонимом.

– А еще лучше… – добавил Сорокин, – передать кому-нибудь все авторские права, а самому остаться… литературным негром.

– Негром?! – Иннокентий Павлович уставился на белолицего Сорокина.

– А почему бы и нет? – поддержал Аркадий.

– Я слышал, ваш зять, – Сорокин кивнул в сторону Аркадия, – тоже в некотором смысле писатель?

– Что значит «в некотором»? – обиделся Аркадий.

За Сорокина ответил Иннокентий Павлович.

– В «некотором» означает – с большой натяжкой. Поэтому кандидатура не годится.

– Ах, вот оно как! – вспыхнул Аркадий. – А мне и не требуются литературные негры! У меня и своих работ хватает. Я не собираюсь присваивать чужое!

Соболевский был приятно удивлен щепетильностью зятя. Насколько подсказывал предыдущий опыт, еще никто из писателей не сторонился славы. «Вероятно, – подумал Иннокентий Павлович, – Юля права, она полюбила честного человека».

Поймав на себе уважительный взгляд Соболевского, Аркадий потерял всякую меру и решил окончательно утвердить свое благородство:

– Ни за какие деньги не соглашусь!

Упоминание о деньгах, вернее, отречение от них, еще более потрясло Иннокентия Павловича. Оказывается, на зятя можно положиться и в финансовых вопросах.

Соболевский в раздумье прошелся по кабинету. Небольшой променад упорядочил его мысли.

– А давайте поступим следующим образом, – сказал Соболевский, – вам Михаил, как и положено, будет выплачен хороший гонорар. А вот этому молодому человеку, – издатель указал на Аркадия, – если он отважиться взвалить на себя бремя славы, я тоже выпишу небольшую компенсацию.