Похождения Аркадия Бобрика

Да! Собственноручно убиенный Сергей Беликов сделался живым, чего можно пожелать не только дуэлянтам, но и всем остальным усопшим.

Не станем утверждать, – говорилось в материале Аркадия Бобрика, – что к жизни умершего возвратил поцелуй Эммы. В этом случае девушке не позавидуешь. Ее бы объявили святой, и всю оставшуюся жизнь Святой Эмме пришлось бы лобызать покойников по просьбе несчастных родственников.

Воскрешение Беликова объясняется проще. Ожил он потому, что и не думал умирать. В свое влюбленное сердце он пульнул холостым патроном. Уж очень ему хотелось посмотреть, как поведет себя соперник – отважиться ли на выстрел?

Как уже говорилось, Дегтярь и не думал стреляться. Чего доброго, можно и в сердце попасть. Несколько дней назад оно, слава богу, перенесло самоубийство Беликова. Но при виде восставшего из гроба соперника сердечная мышца Дегтяря сначала усиленно затрепыхалась, а потом сделала противоположное – застопорилась.

Некоторые свидетели этой истории утверждают, что причиной инфаркта Родиона Дегтяря стало вовсе не воскрешение из мертвых, а сцена жарких поцелуев его невесты с ожившим конкурентом. Не исключено, что подгадила и несвоевременная мыслишка о долге, который придется отдавать. Тут уж редко какое сердце выдержит! Иной раз подобное случается и с людьми совсем молодыми, например с теми, кто неудачно вспомнил о непогашенной ипотеке.

Как видим, Всевышний постоянно перемешивает земные радости и горе, словно костяшки домино, – говорилось в материале Аркадия Бобрика.

Побледневшего Дегтяря пытались откачать и привести в чувство. Делали это участники двух процессий, в том числе и недавняя невеста с ожившим покойником. Но, увы, разъезженная сельская дорога оказалась намного ближе к царствию небесному, чем к отделению кардиологии.

Что оставалось делать свидетелям этой жуткой драмы?

Так невовремя и так скоропостижно скончавшегося Дегтяря перенесли на место «покойника». Старший компаньон смотрелся в гробу вовсе не чужеродным телом. Оно и понятно. Как правило, жених и усопший выглядят почти одинаково. Есть некоторые различия в цветочках. Но это несоответствие легко устраняется – розы меняются на гвоздики, и этикет соблюден. А чтобы окончательно утвердить статус новопреставленного, Дегтяря засыпали ворохом цветов.

А как поступать Сергею Беликову и Эмме, подготовленной к роли невесты? Церковь всего в каких-то двухстах метрах. Согласитесь, грех не воспользоваться удачным стечением обстоятельств.

Не будем фарисействовать и осуждать молодых. Ведь мы не лежали в гробу и вместо холодной земли не ощутили на устах горячий поцелуй возлюбленной. Да кто из нас, в конце концов, не согласился бы послушать в свою честь Мендельсона вместо Шопена. Намного позже Беликов говорил, что Мендельсон ему более приятней, чем какофония, которую выдувает полупьяная оркестровая банда, идущая за гробом».

Иннокентий Павлович прочитал подготовленный Аркадием материал. Пытаясь прийти в себя, он поднял глаза к потолку и разминал грудную мышцу, где по всем медицинским канонам должно было располагаться сердце.

– Что ты написал?! – прохрипел он. – Мне Дегтярь только что звонил из больницы – у него воспаление мочевого пузыря! Его через пару дней выпишут! Да! Они немного повздорили из-за секретарши. Но никто не стрелялся и никто не умирал!

– А Беликов мне сказал, что материал идеальный и пойдет на ура! У них желтая пресса – лучше не придумаешь. Серега предложил мне сотрудничать с ними, поскольку я обхожусь с фактами и героями не хуже Шекспира.

– А Дегтярь что сказал?

– Откуда я знаю. Вы же сами говорите – он в больнице.

– Но он завтра или послезавтра выпишется?

– Тогда и прочтет. Беликов поставил мою статью в номер – он уже продается в киосках. И еще Серега благодарил вас за ценного сотрудника.

Аркадий горделиво посмотрел в сторону тестя, а потом неожиданно крикнул:

– Юля! Ира! Папе плохо!

Когда сестры вбежали в кабинет, Аркадий недоуменно пожал плечами.

– Я и не думал, что он такой впечатлительный.

Литературный негр

– Аркаша, ты знаешь, – сказал Михаил Сорокин, – твой тесть никогда тебя не напечатает.

Аркадий помешал ложечкой чай, сделал глоток, добавил еще пару ложек сахара. Отвечать не торопился. Друзья чаевничали в студенческом общежитии, где до сих пор влачил жалкое существование будущий биолог Сорокин.

– Мишаня, я и сам об этом догадываюсь – все не может простить испорченную шляпу. А теперь еще и статью со своими друзьями-покойниками.

– Я прочитал – волосы дыбом!

– Мишаня, это у писателей называется саспенсом.

– Саспенс и них когда издатели возвращают рукопись. Ты бы придумал что-нибудь посмешнее, вспомнил бы, как мы жили в Посторомкино во времена перестройки.

– Нашел смешное. Хотя у меня имеются набросочки. Я для отдыха, в перерывах между «Крестовыми походами» душу отвожу.

– Вот и предложи тестю.

– У него серьезное издательство, юмор не печатает, а узнает, что мой, выбросит в корзину.

– А ты придумай псевдоним и пошли по почте.

– А ведь это идея! – Аркадий, оставил чай, зашагал по комнате. – Посмотрим, что он запоет. Но я уверен, все равно забракует.