Похождения Гекльберри Финна (пер.Ранцов)

Теперь все улажено, девочки не проговорятся, — им хочется в Англию. Король с герцогом предпочтут, чтобы Мэри Джен похлопотала по делам аукциона, чем была бы тут, рядом с доктором Робинсоном. Я был очень доволен; дельце обделано чисто — сам Том Сойер не мог бы придумать лучше! Разумеется, он напустил бы больше шику, а я не умею — не так воспитан.

Аукцион устроили на городской площади, и тянулся он долго-предолго. Старик присутствовал тут же, скорчив умильную рожу: он стоял на возвышении возле аукциониста, время от времени вставляя словечко из Священного Писания или какую-нибудь прибаутку, а герцог расхаживал в толпе, мычал по-своему и старался всем понравиться.

Мало-помалу дело дошло до конца. Все распродано, решительно все, кроме маленького участка на кладбище. Принялись и за этот участок, — я не видывал такой жадной акулы, как этот король! Покуда они возились с этим участком, к пристани подошел пароход, а минуты через две показалась целая толпа, с криком, хохотом, шутками:

— Вот тебе раз! Еще одна пара наследников объявилась у старого Питера Уилкса — выбирайте кого угодно!

Глава XXIX

Спорное родство — Сличение почерков. — Татуировка. — Вскрытие могилы. — Гек убегает.

Толпа вела очень приличного старого джентльмена и другого, помоложе, такого же приличного, — с рукой на перевязи. И господи, как народ ревел, хохотал, балагурил! Но мне было не до смеху — ну, думаю, плохо придется нашим обманщикам! Я был уверен, что они, по крайней мере, побледнеют. Ничуть! Даже не смутились! Герцог не подавал виду, будто он что-нибудь подозревает, бродил себе и гугукал как ни в чем не бывало, счастливый и довольный, — а король, тот скорбно поглядывал на прибывших, словно у него вся утроба перевернулась при одной мысли, что могут же быть такие обманщики и негодяи на белом свете! О, он играл свою роль превосходно. Наиболее почтенные из горожан окружили короля, чтобы показать ему, что они на его стороне. А новоприбывший старый джентльмен совсем опешил. Как только он открыл рот, я сейчас же понял, что вот у этого произношение как у настоящего англичанина, хотя, признаться, и король довольно хорошо копировал этот выговор. Не могу передать в точности слова старого господина, не могу и подражать его произношению, но постараюсь пересказать приблизительно, что он говорил толпе:

— Для меня это сюрприз, которого я вовсе не ожидал, признаюсь откровенно и чистосердечно, так что я не способен теперь справиться с этим затруднением и отвечать, как следует; нам с братом не повезло в дороге: он сломал себе руку, а багаж наш по ошибке снят с парохода и оставлен в одном городе прошлой ночью. Я брат Питера Уилкса — Гарвей, а это его брат Вильям; он глухонемой и теперь почти не в состоянии даже и знаками объясняться — у него всего одна рука. Мы действительно те, за кого выдаем себя; а дня через два, когда придет багаж, можем доказать это документами. Но до тех пор я не скажу больше ни слова, отправлюсь в гостиницу и буду ждать.

Старый джентльмен и новый глухонемой повернулись и ушли, а король захохотал, приговаривая:

— Сломал себе руку — нечего сказать, правдоподобно! И чрезвычайно ловко! Небось не умеет объясняться знаками, вот и притворяется. Потеряли багаж! Это очень мило! И как остроумно при настоящих обстоятельствах!

Он снова рассмеялся; рассмеялись и все окружающие, кроме небольшой кучки из трех-четырех человек. Один из них был доктор, другой — какой-то смышленый на вид господин со старомодным ковровым саквояжем в руках — он только что сошел с парохода и разговаривал с доктором вполголоса; оба то и дело поглядывали на короля и кивали головами: это был адвокат Леви Белл, вернувшийся из Луисвилля. К ним подошел еще высокий, грубоватый парень с рябым лицом: он внимательно слушал, что говорил старый джентльмен, а теперь слушал короля. Когда тот кончил, парень вдруг обратился к нему:

— Если вы Гарвей Уилкс — скажите, когда вы приехали сюда, в этот город?

— Накануне похорон, друг мой, — молвил король.

— Но в какое время дня?

— К вечеру — за час или за два до солнечного заката.

— Как вы приехали?

— На пароходе «Сусанна Поуэл» из Цинциннати…

— Хорошо, каким же образом вы могли очутиться у мыса, поутру — в ялике?

— Я вовсе и не был у мыса…

— Это ложь!

Многие кинулись к нему, умоляя его не говорить так непочтительно со стариком, да еще священником.

— Какой к черту он священник! Просто обманщик и лгун. Он был у мыса поутру. Я там живу, вы это знаете… Ну, я был там и видел его. Он плыл в лодке с Тимом Коллинсом и еще каким-то мальчиком.

Тут вмешался доктор:

— Могли бы вы узнать этого мальчика, если б увидели его, Гейне?

— Вероятно, мог бы, хотя не ручаюсь… Да вон он стоит, я сразу признал его!

Он прямо указал на меня.