Похвали меня

Мы не ставили для себя никаких рамок. Более того, мы даже не занимаемся сексом, так почему бы мне не подумать об этом? Но он прав… с моей стороны глупо предполагать, что он это сделает.

Эмерсон улыбается.

– Нет, сегодня я не занимался с ней сексом.

Я тяжко вздыхаю. Почему у меня такое чувство, словно камень свалился с души? Эмерсон наклоняется вперед, пристально глядя на меня, и интересуется:

– Ты бы разозлилась на меня, если бы я это сделал?

Сглатываю комок в горле.

– Да, – честно отвечаю я. – Даже если у меня нет на то права, да, разозлилась бы.

– Хорошо. – Он кажется довольным. – А что насчет тебя самой?

– А что я?

– Ты заигрывала с Дрейком.

– Я не…

Воздух вырывается из моих легких: мягкое гудение в трусах посылает по моему телу волны удовольствия. Вибратор дрожит внутри, правда, на удивление тихо. Мой клитор внезапно проснулся, раскалился докрасна и налился кровью.

– Веди себя прилично, – шепчет Эмерсон себе под нос, глядя на меня.

Он велит мне не устраивать сцену, и я из последних сил стараюсь не ерзать на стуле. Комкаю салфетку на коленях. Костяшки пальцев белеют, и я сжимаю бедра. Вибрация не прекращается.

– Тогда выключите его, – шепчу я.

– По-моему, это достойное наказание, а ты как считаешь?

Наказание?

– Я не заигрывала, – отвечаю я, выдавливая из себя слова. – А если бы и заигрывала? Я не ваша…

Он увеличивает интенсивность. Я вздрагиваю и ударяю ногой по столу, звон стекла эхом разносится по залу. Все смотрят в нашу сторону, и я заставляю себя оставаться неподвижной, хотя на самом деле мне хочется одного: оторвать бедра со стула, извиваться и во все горло стонать от оргазма. Но даже при постоянной вибрации, не двигая телом, я не могу кончить. Вместо этого я заставляю себя ничего не делать, и, как ни странно, это причиняет мне боль.

Эта пресловутая точка G, о которой я слышала… похоже, я только что отыскала ее.

– Какое странное наказание, – выдавливаю я сквозь сжатые губы.

– Неужели?

Внезапно вибрации исчезают, и я должна бы расслабиться, но ощущение такое, будто землю выдернули из-под моих ног и оставили меня болтаться в невесомости в жестоких муках. У меня перехватывает дыхание, но я стараюсь не подавать вида. Схватив стакан с водой, делаю долгий, жадный глоток. Какими бы приятными ни были вибрации, я устала бороться с желанием кончить у всех на виду, поэтому молча молюсь, чтобы Эмерсон перестал меня мучить.

– Если я и заигрывала с Дрейком, то не осознавала этого. Вы должны знать, что ваш генеральный подрядчик по натуре бабник, и я почти уверена, что он заигрывает со всеми, с кем разговаривает, так что это не моя вина.

– Но ты же вставила в себя эту игрушку, верно? Ты получила на это мое разрешение?

– Мне требовалось разрешение?

Атака вибратора возвращается, на этот раз мощнее, чем раньше.

– Эмерсон! – задыхаясь, восклицаю я. На его лице написано предостережение. Я заставляю себя расслабиться, но действия игрушки становятся невыносимыми. – Прекратите, я очень прошу.

Но вибрации продолжаются, и я замечаю, какими глазами Эмерсон наблюдает за мной. Его зрачки слегка расширены, а взгляд прикован к моему лицу, как будто он околдован мной. Он снова наклоняется вперед и, протянув ладонь, проводит пальцами по моей руке. Я замираю, от его прикосновения пробегающие по моему телу вибрации делаются еще интенсивнее, как приливная волна… желания.

– Ты выдержишь, – бормочет Эмерсон.

Мои губы приоткрываются, наши взгляды встречаются. И я понимаю, что это такое. Он наказывает меня, напоминая, кому я на самом деле принадлежу.

Вибратор переходит на уровень выше, и я хватаю Эмерсона за руку. Мои бедра сдвинуты вместе, все тело напряжено. Во мне взрываются горячие, огненные фейерверки, я же из последних сил стараюсь сохранять невозмутимое выражение лица и сидеть неподвижно. Уверена: любой, кто смотрел бы на меня, подумал, что это выглядит довольно странно. Едва дыша, я смотрю на него, а наши руки сцеплены, но мне все равно. Потому что в данный момент, помимо Эмерсона и моих чувств, ничего не существует. Есть только его глаза, руки и сильные волны удовольствия, накатывающие на меня.

Жадно хватаю ртом воздух и кончаю. Когда кульминация достигает своего пика, я вынуждена закрыть глаза.

– Умница, – шепчет он.

Мое тело дрожит, оргазм не прекращается. Он сбивает меня с ног, и я, чтобы усилить трение, незаметно вжимаю ягодицы в подушку сиденья.

– Эмерсон, пожалуйста, – шепчу, умоляя о пощаде.

Мое бедное чувствительное место воспалено, вибрация теперь больше похожа на боль, чем на удовольствие.

– Мне нравится, как ты меня умоляешь, – тихо говорит он. – Скажи мне, что ты сделаешь для того, чтобы это прекратилось.

С легким стоном я оглядываюсь по сторонам, проверяя, не смотрит ли кто-то на нас.

– Смотри на меня, – приказывает он, и я снова перевожу взгляд на него.

– Я сделаю все, что вы захотите. Послушаюсь вас, когда вы прикажете мне что-то сделать. Я больше никогда не буду заигрывать с Дрейком.

– Прекрасно. Ты собираешься обвинять меня в том, что я сплю с кем-то еще, пока я с тобой?

Я смотрю ему в глаза и качаю головой.

– Нет…

– Ты мне доверяешь?

Я киваю.