Поклянись, что никто не узнает... (СИ)

Тим стонет, но все же приступает к делу. А я наливаю воду в кастрюлю. Сварю какой-нибудь супчик, а то родители на своей сухомятке точно желудки попортят. Набираю полную кастрюлю и разворачиваюсь, натыкаясь на словно из ниоткуда появившегося Тима. Ох ты ж ёжик! Чуть ли не верещу, ощутив, как вся эта кастрюля холодной воды опрокидывается на меня, мгновенно пропитывая ткань блузки.

- Тим, мать твою! - шиплю я, откидывая кастрюлю, и наступая на братца. - Вот ни раньше не позже тебе приспичило подкрасться ко мне!

- Прости.

Замечаю, как кадык Тима нервно дергается, и братец поспешно отворачивается.

- На меня смотри, когда я на тебя ору! - не унимаюсь я, сжимая пальцами его подбородок и разворачивая к себе. Тим замирает, закусывая нижнюю губу, и я попадаю в плен этих тихих омутов, в которых плещутся тысячи бесенят…

- Только после того, как переоденешься, - сдавленно произносит он, и я осознаю, что намокшая блузка стала уж слишком прозрачной…

- Да ладно, будто ты меня в белье не видел, - отшучиваюсь я, тем не менее заливаясь жгучим румянцем. - Я сейчас.

Когда, переодевшись, возвращаюсь на кухню, Тим уже заканчивает нарезать салат.

- Кажется, вода — это все же не моя стихия, - проговариваю я, чтобы разрядить обстановку, и Тим улыбается мне в ответ.

- Кстати, звонила Наташа, просила принести тебе свои извинения за то, что произошло.

- А самой слабо извиниться? - фыркаю я.

- Ей и так неплохо досталось в деканате.

- То-то ее сегодня на парах не было, - хмыкнула я, залив-таки воду в многострадальную кастрюлю и поставив ее на огонь. - Дай нож.

Начинаю нарезать картофель. Тим закончил с салатом и теперь просто наблюдает за моими действиями, подперев подбородок кулаком.

- Эль, я хочу съехать, - вдруг произносит он, и я шиплю от боли. Тим тут же подскакивает и бережно прикасается к пораненной руке.

- Что же ты так неосторожно? - сокрушается он, слизывая кровь с порезанного мною пальца. От этого простого действия у меня сердце заходится. Что же ты творишь, братишка? Наверное, мои мысли отражаются на лице, так как Тим смущенно отпускает мою руку. - Прости, как-то на автомате вышло. Сейчас принесу перекись.

- Не надо, все в порядке, - выдыхаю, стирая каплю крови с его нижней губы. - Ты съезжаешь? Почему?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мой голос дрожит, хоть я и пытаюсь сохранять самообладание, но я солгу, если скажу, что мне безразлична эта новость. За это время я слишком привыкла к нему, и если честно, не представляю без него этих стен. На душе вдруг становится ужасно тоскливо… Вижу, как Тим теряется от этого простого вопроса, но быстро приходит в себя.

- Не до конца же дней сидеть на шее у родителей, верно? У меня есть немного денег, чтобы снять жилье на первое время. И меня вроде как берут на работу в кафе недалеко от института. Как раз буду успевать с учебы к вечерней смене.

- Я не хочу, чтобы ты уезжал, - невольно вырывается у меня, и Тим замирает.

- Элиза… Всё течет, всё меняется, и нам нужно устраивать свои жизни, ты ведь не думала, что мы будем до старости жить с родителями, - улыбается он, а у меня душа рвется на части. Но умом я понимаю, что Тим прав. Мы уже взрослые, нам пора двигаться дальше… Только вот моему сердцу, кажется, совершенно плевать на доводы разума. Я всхлипываю, из последних сил пытаясь сдержать подступившие слёзы.

- Ну что ты, моя глупенькая Эль, - шепчет он, стирая их с моих щек, а я… а я начинаю безудержно рыдать. - Эль…

Тим притягивает меня к себе и, крепко прижав к груди, целует в макушку.

- Не уезжай, прошу…, - отчаянно шепчу, цепляясь за его футболку, словно могу удержать. Не хочу, не хочу отпускать…

- Элиза, я ведь не в другую страну улетаю. Мы будем видеться на учебе, я буду навещать вас с родителями. Ну же, не плачь, ты чего?

И правда, что это со мной? Как будто навсегда прощаюсь.

- Прости, тяжелый день. Нервы совсем ни к черту, - я высвобождаюсь из его объятий, почувствовав себя очень глупо. - Ты уже нашел квартиру?

- Нет, только сегодня начал.

- Хорошо, - облегченно выдыхаю. Значит у нас есть еще немного времени. «Времени для чего?» - насмехается надо мной мой внутренний голос, но я уже давно мастерски научилась справляться с этим гаденышем. Времени для того, чтобы привыкнуть к изменениям в привычном укладе жизни, конечно же! И на кого же я теперь буду ворчать по утрам? Кто будет доводить меня до белого каления? Впрочем, не важно, это решение Тима, и я должна его уважать. Может, вдохновлюсь его примером и тоже съеду от родителей. Что-то подсказывает мне, что совсем скоро и меня здесь не будет ничего держать…

Глава 36