Поклянись, что никто не узнает... (СИ)

Тим сидит напротив. Дрожит, укутавшись в одеяло, и у меня сердце заходится от одного его вида… Но я продолжаю неотрывно смотреть на лицо братишки сквозь всполохи костра. Тим молчит, уставившись недвижным взглядом в огонь. Я впервые вижу его настолько убитым и потерянным. Это безумно пугает. Я хочу вновь увидеть живой блеск его глаз и улыбку, от которой на правой щеке появляется милая ямочка. Хочу узнать, о чем он сейчас думает… Но мы продолжаем молчать. Даже ребята лишь вяло перебрасываются ничем не значащими фразами, а вскоре и вообще начинают расходиться по палаткам, пока мы не остаемся втроем.

Я наконец начала немного отогреваться. По крайней мере мои волосы почти просохли, и меня уже так не трясет.

- Иди, отдохни, - тихонько проговорила я Паше, заметив, что он почти начал засыпать от тепла костра, и тот не стал спорить, поднявшись с бревна.

- И ты не засиживайся. Мы не пойдем дальше. Завтра с утра отвезу вас с Тимофеем домой, как только доберемся до турбазы.

Я благодарно улыбнулась, и Паша, улыбнувшись в ответ, скрылся в палатке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Так мы остались с Тимом вдвоем… Смотрим друг на друга через пылающий костёр, не говоря ни слова. В его глазах пляшут яркие всполохи и я не могу перестать смотреть на это завораживающее зрелище. Словно небеса в огне…

В мое душе полный сумбур. Я не знаю чего мне сейчас хочется больше: убить его за безрассудство или крепко прижать к себе. Поэтому для начала просто сажусь рядом и кладу голову на его плечо. Тим молчит некоторое время, бережно сжимая мои пальцы.

- Это были самые ужасные минуты в моей жизни, - вдруг тихо проговаривает он. - Когда я слышал твой крик и несся через этот чертов лес. Ты затихла в какой-то момент, и я подумал, что не успел. Ненавижу себя за то, что оставил тебя.

Сердце сжимается от боли, я как никто другой понимаю то, что он чувствовал в тот момент. И осознаю, что будь на моем месте Тим, поступила бы точно также. Не могу на него злиться за этот безумный поступок.

- Никогда больше так не делай, - выдыхаю, заключая его в объятия, и по моей щеке скатывается одинокая слезинка. - Я чуть с ума не сошла от осознания того, что ты погибнешь из-за меня.

- Прости, но я… не могу этого обещать.

Сердце лихорадочно бьется от этих слов. Я утыкаюсь носом в его шею, ощущая такой родной, такой привычный запах, и не могу сдержать рвущихся наружу слов.

- Я люблю тебя, Тимка.

И это чистая правда. Плевать, что мы не одной крови. Он - моя семья, мой родной человек, за которого я без раздумий отдам жизнь, как и он чуть не отдал за меня.

- Ты даже не представляешь насколько сильно я люблю тебя, Эль, - тихо отвечает он, усаживая меня на колени и укутывая своим одеялом. - И я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты как никто другой заслуживаешь счастья, Элиза.

- О чем ты? - с сомнением смотрю в его грустные глаза.

- Ты правда так сильно любишь его?

Замираю от этого неожиданного вопроса.

- Люблю…

- Тогда будь счастлива, сестренка.

Я смотрю на него пораженно, не веря своим ушам. Неужели все наши ссоры из-за Паши окончены?

- Ты не будешь препятствовать?

- Сегодня я понял одну вещь, Эль. Для меня главное, чтобы ты была жива, здорова и счастлива. Остальное все ерунда. Я больше не буду препятствовать.

- Тимка, спасибо тебе, родной!

Крепко стискиваю братца в объятиях. Господи, какое же счастье, что он наконец понял меня!

- Нам лучше разойтись по палаткам, - произносит он, и я отстраняюсь. - Завтра рано вставать.

Тим чертовски прав. Это был слишком изматывающий день. Я нежно провожу ладонью по его щеке и улыбаюсь.

- Спокойной ночи, Тим.

- Приятных снов, Эль.

Тихонько крадусь в палатку с мыслью о том, что девчонки уже спят. Но едва залезаю в спальник, как слышу над ухом громкий шепот Алёнки.

- А я всё слышала!

- А подслушивать нехорошо! - в тон ей шепчу я.

- Вы признались друг другу в любви.

Черт возьми, почему народ не умеет нормально подслушивать и выдергивает слова из контекста?

- Да, так и есть. Я люблю его. Тим для меня самый близкий человек.

- Ох, родная…, - закатывает глаза подруга и переворачивается на бок. - Ну ничего, рано или поздно ты все-таки поймешь…

- Я с Пашей, Алёнка…

Слышу чертыхания подруги, когда она снова поворачивается ко мне.

- С каких это пор он стал для тебя Пашей? - громко шипит она, и я не в силах сдержать улыбку.

- С тех пор, как он сам попросил называть его по имени. Мы целовались у водопада, Алёнка.

- Только целовались? - с подозрением произносит она.

- Пока только целовались.

- Эль, я очень тебя люблю, поэтому прошу только об одном — не спеши, пожалуйста.

- Хорошо, Алён. Я не буду спешить.

Я не обманываю подругу, сама прекрасно понимаю, что еще не готова зайти дальше поцелуев и ласк. Я люблю Павла Андреевича. То есть Пашу. Но не могу вот так вот с места и в карьер. Отчасти от того, что считаю, что люди должны хорошо узнать друг друга, прежде чем ложиться в одну постель, а отчасти от того, что мне немного страшно, ведь я еще ни разу ни с кем не была… Думаю, Паша поймет меня, если я ему действительно нравлюсь.