Покойник в кювете

— На то есть личные причины, — уклончиво ответил архивариус.

«Это любопытно. Очень любопытно», — подумал Никита.

Он не был с архивариусом на короткой ноге и решил отложить выяснение личных причин на потом.

Прежде чем официантка принесла водку с закуской, они обменялись несколькими фразами о погоде и работе.

От выпитой водки лицо архивариуса зарумянилось. Он заметно повеселел, и скованность пропала.

Самое время спросить, решил Никита.

— Владимир Михайлович, если не секрет, что за личные причины не позволяют вам участвовать в том, что вы назвали проектом?

Архивариус вздохнул, поводил кругами рюмку по столу и сказал:

— Видите ли… Как бы вам это сказать… Вы толкаете меня на конфликт с местной элитой.

Никита был поражен ответом и не сразу нашелся, что сказать.

— С какой элитой? На какой конфликт? — спросил он, задумчиво глядя на архивариуса. — Я думаю, никто даже в кошмарном сне не причислит Смагина к местной элите.

— Я не о нем.

— О ком же?

— О Лагоеве.

Как только Никита вышел от архивариуса из Управы, он думать о нем забыл, и вдруг его фамилия всплыла теперь.

— Упомянутое вами имя мне с самого начала показалось знакомым. И мои опасения подтвердились. Ведь он тот самый Лагоев, у которого универсам в центре города.

— Ну и что?

— Как что? — удивился архивариус. — У меня есть все основания полагать, Никита, что он весьма состоятельный человек. Только такой человек может позволить себе иметь универсам в центральной части пусть даже небольшого города. А по утверждению классиков марксизма-ленинизма, все крупные состояния нажиты неправедным путем. Иными словами — криминальным. Извините, но мне на старости лет ни к чему впутываться в криминальные разборки.

«Однако, трусоват ты, г-н архивариус», — подумал Никита.

Вслух он сказал:

— Ваши опасения напрасны, Владимир Михайлович. Ничто и никто вам не угрожает. Тем более Лагоев. Он не криминальный авторитет, а заурядный жулик.

— Вот как? Но тем не менее, я полагаю, он каким-то образом может быть связан с гибелью вашего Смагина. Иначе зачем бы вы им интересовались?

Никита рассмеялся.

— Вовсе нет, Владимир Михайлович. Про Лагоева я спросил по другой причине. У меня с ним некоторым образом личные счеты.

— И тем не менее… — уклончиво ответил архивариус. — Я здесь человек новый, и не мне влезать в местные разборки.

— Так вы здесь недавно обосновались?

— Ну, конечно же. Я перебрался в ваш чудный город единственно потому, что у меня было одно желание — тихо, мирно и спокойно скоротать свой век. С тех пор как я переехал сюда, это желание только окрепло. Я нашел то, что искал. Теперь, я надеюсь, вы понимаете меня, — закончил свою мысль архивариус.

Нет, не понимал его Никита. И не мог понять.

Коротать свой век в подвале среди пыльных папок с документами? И это выбор еще не вполне старого человека. Хорошенькое дело! Но по крайней мере это было сказано честно и откровенно. И не ему судить его за это.

— Простите меня, Никита, я не смогу и, правду сказать, не хочу в силу вышесказанного быть вашим доктором Ватсоном, — продолжил Владимир Михайлович. — Вот это и есть мои личные причины, по которым я вынужден отказаться от участия в вашем проекте.

— Забудем о Лагоеве. Он был просто довесок. А что со Смагиным? Он не только не криминальный авторитет, но с ним — ввиду его теперешнего состояния — даже простой бытовой конфликт просто невозможен.

— Ах, Смагин! — заметно повеселев, воскликнул архивариус. — Так с ним всё в порядке. Мне удалось найти его адрес, по которому он последние два десятка лет не проживал вплоть до своей безвременной кончины. Пенсионные отчисления на его имя в фонд не поступали. Это все, чем я могу вам помочь. Надеюсь, на этом возложенные вами и взятые мной на себя обязательства исчерпываются.

— Безусловно, Владимир Михайлович. Безмерно вам благодарен за проделанную вами работу, — торжественно сказал Никита.

— Сейчас я вам дам его адресок, — архивариус потянулся во внутренний карман пиджака.

Никита решил не расстраивать старика и умолчал о том, что адрес Смагина ему известен. Он с подчеркнутой благодарностью принял от него бумажку, на которой каллиграфическим образом было начертано: Адрес Смагина Юрия Петровича: ул. Первомайская, дом 10, квартира 3.

Никита решил сменить тему и, наполнив рюмки, спросил:

— И откуда вы пожаловали в наш город?

Лицо архивариуса тронула чуть грустная улыбка.

— Из культурной столицы России.

— Неужто из самого Питера?

— Из него самого.

Никита недоуменно посмотрел на архивариуса.

— Неужели там, Владимир Михайлович, негде было коротать свой век? При таком колоссальном выборе всевозможных выставок и музеев. Чтобы обойти их, я подозреваю, жизни не хватит.

— Вы предлагаете мне погрузиться в толпу ротозеев? Нет, Никита, это не для меня. Хотя, признаться, я большой поклонник живописи и архитектуры.

— Тогда тем более непонятно, как вы могли променять так называемую Северную столицу на наш уездный город. И, насколько я могу судить, самым решительным образом.