Покойники тоже плачут

— Начало девятнадцатого века, — гордо сообщил Сашка. — Отечественная война 1812 года. Я документы нашел, что неподалеку отсюда прошли отступающие наполеоновские полки и войска Кутузова. Валы помнишь? Вот этой дорогой они и шли. Рядом я набрел на несколько маленьких курганов. Невысокие холмики такие, неприметные. Откуда они тут, думаю, могли появиться? Начал раскапывать — и вот результат. Всю жизнь мечтал такое найти. Одно такое ружье и два пистолета снес в музей, да, боюсь, растащат. У нас все тащат. Страна такая. Пистолеты наши, тульские, а ружья какие-то европейские. Наполеон армию со всей Европы набирал. Возможно, бойцы погибали в походе или в боях, оружие их собирали и везли в обозе. А когда гибли лошади, везти ружья было не на чем и их хоронили у дороги.

— А теперь смотри, что я тебе покажу, — сказал Тенин и вытащил из сумки трехствольный пистолет-пулемет. — Тоже тульский. Вот тебе перекличка эпох.

Сашка приоткрыл рот, глядя на чудо оружейной техники. Он потрогал оружие, как бы на всякий случай, чтобы окончательно удостовериться в его существовании.

— Откуда это у тебя? — восхищенно прошептал он.

— На работе взял, — сказал Тенин. — Но об этом никому не надо говорить.

Сашка начал осматривать и бережно вертеть пулемет в руках, словно опасаясь, что он вот-вот исчезнет от одного неосторожного движения.

— Будет время, испытаем, — пообещал Юрий. — А сейчас я его упакую вместе с этой винтовкой, и ты их спрячешь где-нибудь понадежней. И никому ни слова.

Сашка благоговейно принял от него оружие и унес в комнату.

— А я сейчас мимо кладбища проезжал, — сообщил Тенин, когда они опять уселись за стол. — Тихо там.

— А знаешь ли ты, что я там нашел? — спохватился вдруг Сашка. Глаза его загорелись от долгожданной возможности поделиться какой-то важной тайной, давно не дававшей ему покоя.

— Что? — спокойно спросил Юра, отправляя в рот кусочек ароматного сала с черным хлебом.

Сашка помолчал, глядя в стол, потом поднял на Тенина глаза, в которых мелькали сумасшедшие искорки, и, перейдя на шепот, спросил:

— Помнишь, мы там подземный ход искали? Так вот, я его нашел. Никто не знает… И ты никому не говори… Я там втихаря раскопки проводил, когда дурдом оттуда убрали. Сторожа водкой поил, и он меня пускал. Монеты старинные нашел и прочую мелочь. А однажды копаю там в усыпальнице, в углу, и вдруг на двухметровой глубине натыкаюсь на старую кирпичную кладку. Что за черт? Кругом стена, тесаный камень, а тут кирпич… Прокопал поглубже, гляжу — вроде как вход замурованный. Ну, думаю, сокровища… Забросал все землей, пришел на следующий день с ломиком, сторожу водки принес вдвое больше, чем обычно, и остался там на ночь. Долбил, как сволочь, чуть ли не до утра. Кирпич был крепкий, хотя кладку скорее всего делали после революции.

Сашка смолк на минуту, наполняя стограммовые граненые стаканчики.

— Давай за нас, — тихо сказал он. — Так вот, пробил я, значит, дыру — там темень. Полез с фонариком, попадаю типа в подвал. Маленький пустой подвал. Ни сундуков с золотом, ни Скелетов. Лопата ржавая только валялась, а воздух спертый, как в могиле. Долго я не мог понять, на хрена это помещение нужно было замуровывать. Уже хотел вылезти и все обратно засыпать и тут замечаю щель между плитами пола. Только в одном месте. Ломиком подцепляю и… на тебе! Ступеньки каменные вниз ведут… Спускаюсь и попадаю в подземный туннель. Кирпичом выложенный, сухой. Там же гора — грунтовых вод нету. Но очень узкий проход. Пошел я по нему… минут десять шел, не торопясь. Ничего не нашел. Смотрю — опять ступеньки, только теперь наверх. А сверху плита. Поднатужился я, сначала ломиком, потом спиной — отодвинул. И вылезаю в одном из старых склепов на кладбище. Склеп вскрытый, конечно. На входе написано: «Купец такой-то гильдии Курбатов…» Вот такие дела. Сделали этот ход, видимо, чтобы спасаться от нашествий и бунтов. Закрыл я там все как было и вернулся в колокольню. Там тоже все плиты на место положил, прикрыл вход в подвал досками и засыпал землей с мусором. И знаешь, что я потом понял?

— Что? — машинально спросил Тенин.

Он внимательно его слушал, но ближе к концу начал понимать, что ничего особенного в этой находке, в принципе, нет. Детство уже прошло, и теперь все это было не так интересно, как раньше.

— Я понял, как удалось бежать Гутареву! Его же расстрелять должны были. Ты знаешь эту историю?

Про доброго фабриканта Гутарева, которого рабочие спасли от красногвардейцев, Юрий слышал от своего деда, убежденного коммуниста, и если эту историю изложить, то, по меткому выражению одного критика, получится роман «Мать» наоборот.

— Так вот, — продолжал Сашка. — Красногвардейцам сказали, что Гутарев укрылся в церкви. Они рванули туда, а служители заперлись. Когда открыли, то сказали, что Гутарев давно отсюда уехал, и отряд ушел несолоно хлебавши. И вот теперь я знаю, как он оттуда выбрался, — закончил повествование Сашок, победоносно глядя на Тенина.

Разговор перешел на общих знакомых. Кто-то где-то работал, кто-то спился, а кто-то женился. Посидев еще часок, Тенин поехал домой.

* * *