Покойница для куклы

Для такого тесного помещения тут было слишком многолюдно. Можно даже было говорить о давке. Впрочем, Хейдвиг давно к этому привыкла. Здесь собирались разные пиплы. Как всегда музыка тут била по ушам, воздух был спертым, в нем витали пот и похоть. Хейдвиг смаковала эти запахи как вновь обретенную свободу, еще миг – и она ушла в отрыв. Такой, словно эта ночь была последней в ее жизни. Прошлой, разумеется. И она хотела провести ее по собственному усмотрению. Она протолкнулась за свободный столик, который только что освободила компания фриков, и заказала себе крепкий коктейль.

– Фига себе, Вигги здесь! – услышала она знакомый голос.

За столик к Хейдвиг подсела другая компания, но Хейдвиг их всех знала. Именно поэтому решила заехать в «Alcazar-Alcatraz». Они зависали здесь, считай, каждую ночь до утра, такие же маргиналы, как и Хейдвиг. Да, называли они себя не настоящими именами, а никами, только Хейдвиг сократили до Вигги. Ха, Игги-Вигги, самая отвязная и фриканутая из них. До нынешнего момента. Сейчас видон у нее был, как выразилась бы Цап-Цап:

– Буржуйка, – именно такое слово Хейдвиг услышала от подруги с волосами насыщенного черного цвета, черными тенями на веках, и с кучей металлических колец и серег в губах. – На какой свалке ты такой прикид отрыла?

Цап-Цап всегда нападала первой, от ее языка доставалось всем.

– Бла-бла-бла! Цап-Цап права, – добавила масла в огонь Мара, крашенная под длинноволосую платиновую блондинку, цвет глаз которой менялся из-за контактных линз. – Глам на гламе гламом погоняет. Ты что-то хило выглядишь, Игги, прямо капец ходячий. Тут сейчас будет такая туса, мы тут со вчерашнего вечера торчим, Макс скоро будет.

С кем точно Хейдвиг не хотела встречаться, так это с Максом. Он помог ей с работой, но после этого случая… Ничем ему она не обязана.

– Скам и Лайм будут? – Хейдвиг пыталась перекричать шум.

– Зависли где-то, – крикнула Мара. – Ты впрямь прикидываешься или глюкнулась капитально?

– Тупые перемены, – проворчала Цап-Цап. – Стала тупой. Раньше была круче.

Хейдвиг предпочла промолчать. Если Цап-Цап цепляется, то, считай, целую неделю – минимум. Хейдвиг решила промолчать.

– Туса скоро? – спросила она.

– Да уже час как тупят, – ответила Мара. – Я, кажется, отсюда свалю. Тоска задрала. Ждать уже в облом

– А, может, стоит? – спросила Цап-Цап. – Скам должен щас подвалить, Лайм подтянется, а тогда и все вместе попремся.

Тогда по коктейлю? – предложила Хейдвиг.

– А, ты, буржуйка, колись, откуда бабло?

– Закажем, выпьем и ноги в руки, – отреагировала Хейдвиг. – Я на мели полной.

– Клево! – Мара и Цап-Цап выкрикнули в один голос, правда в этом шуме их никто не слышал. – Как будем выбираться?

– По одной. Сперва – я, потом – Мара, и, наконец, – ты. Всех жду в конце проулка, там моя тачка.

Минут через двадцать притаранили пару коктейлей – то ли чумовую, то ли взрывную смесь, от которой мозги в голове сворачиваются, поэтому пить приходилось медленно, чтобы глотки не обжечь. Хейдвиг встала и потащилась к выходу. Спокойно дошла до авто, села в него и стала ждать подруг. Скоро появилась Мара, она едва держалась на ногах, но тащила с собой Цап-Цап. Хейдвиг быстро поместила их на заднем сидении, включила газ и поехала по ночным трассам в объезд города. Копы были ей по барабану. В этом клубе с ними не любили иметь дел, так что на три неоплаченных коктейля никто не обратит внимания.

Мара что-то пыталась петь во весь голос – не петь, а дико орать на всю машину. Цап-Цап была в отключке. Хейдвиг не знала, что делать, потому что общения не вышло и надо было куда-то девать подруг, накачавшихся какой-то дрянью. Единственная мысль, которая пришла ей в голову – отвезти их на бывшую квартиру и оставить их там.

До того дома доехали быстро. Хейдвиг едва выволокла из машины Мару и Цап-Цап и, взвалив их на плечи, пошла ко входу в подъезд. Двери квартиры были раскрыты настежь. Тем лучше. Она завела подруг в комнату, уложила их на пол и, тяжело дыша от напряжения, сделала всего лишь один неосторожный шаг, чтобы споткнуться обо что-то очень громоздкое.

Хейдвиг поднялась и включила свет. Она знала, что чудом прошла мимо гипсовых обломков, но увиденное зрелище задушило ее крик. Она споткнулась об лысину Скандальщицы. Огромная туша лежала почти у входа. Ее лицо было изуродовано – одно мясо и осталось. Хейдвиг быстро выключила свет. Ну почему именно сейчас! Когда все начало налаживаться! Все отпечатки пальцев будут уликой – и еще какой. Нужно было действовать. Она подтащила отключившуюся Цап-Цап к трупу и положила ее руку на то, что уже вряд ли можно будет назвать лицом. Потом быстро затерла рукавом куртки свои отпечатки на выключателе и на дверной ручке. Небольшой кусок гипса она положила в руку Мары, благо она сразу же сжала подарочек.