Поколение I

^{Рис. 9.4. Процент учеников 8, 10 и 12-х классов (Monitoring the Future), а также молодых людей в возрасте от 18 до 24 лет (General Social Survey), которые считают, что работающие матери могут сохранить близкие доверительные отношения со своими детьми}

Но дело не только во флюидности гендера; американское общество настойчиво продолжает бороться с гендерным равенством. Дискуссии на тему семейных обязанностей не прекращаются до сих пор. Кто должен заниматься с ребенком? Кто должен убираться в доме? Кто должен зарабатывать деньги? Во время лекций по психологии я показываю своим студентам видео, на котором маленькие дети без колебаний отвечают на эти вопросы: когда их спрашивают, кто должен заниматься с маленьким ребенком и наводить порядок в доме, они указывают на куклу Барби, а отвечая на вопрос о том, кто ходит на работу, показывают пальцем на Кена.

^{Рис. 9.5. Процент двенадцатиклассников (Monitoring the Future) и молодых людей в возрасте от 18 до 24 лет (General Social Survey), не согласных с тем, что «дети дошкольного возраста могут страдать, если их мамы работают».1976–2016 (Замечание: ученики 8-х и 10-х классов не отвечали на этот вопрос)}

Движение в защиту работающих мам принесло свои плоды, но не достигло всех целей. Начиная с 1977 года и вплоть до середины 1990-х число американцев, согласных с тем, что работающие мамы имеют со своими детьми такие же близкие отношения, как и мамы-домохозяйки, постоянно росло (см. рис. 9.4). После 2010 года стабильный рост возобновился, и сейчас уже трое из четырех двенадцатиклассников уверены, что работающие и неработающие мамы могут иметь со своими детьми одинаково близкие и доверительные отношения.

Кроме того, большинство айдженеров не согласны с тем, что «дети дошкольного возраста могут страдать, если их мамы работают» (см. рис. 9.5).

^{Рис. 9.6. Процент учеников 8, 10 и 12-х классов (Monitoring the Future), а также молодых людей в возрасте от 18 до 24 лет (General Social Survey), не согласных с тем, что «будет лучше, если мужчина будет зарабатывать деньги и делать карьеру, а женщина заботиться о доме и семье». 1976–2016}

В детском саду дети много общаются со своими сверстниками, и это, безусловно, идет им на пользу.

Как бы сильно я ни хотела иметь ребенка и посвящать ему все свое время, я точно знаю, что обязательно продолжу работать. Думаю, работающая мама подает хороший пример своим детям и воспитывает в них уважение к труду.

Присцилла, восемнадцать лет

Беспрецедентная вера айдженеров в гендерное равенство, вероятно, обусловлена их собственным жизненным опытом: в 2015 году две трети двенадцатиклассников — это в два раза больше, чем в 1976 году, — сказали, что их матери всегда или почти всегда работали.

Тем не менее сторонникам гендерного равенства не стоит радоваться раньше времени. Участникам опроса также задавался вопрос, считают ли они, что будет лучше, если мужчина будет зарабатывать деньги и делать карьеру, а женщина сидеть дома и заниматься детьми. Несогласие с таким жестким распределением семейных рослей достигло своего пика в начале 1990-х, а затем пошло на убыль. Число двенадцатиклассников, не согласных с тем, что «все важные решения в семье должен принимать мужчина», достигло рекордно высокого уровня (70 %) также в середине 1990-х, однако к 2015 году снизилось до 61 %. Невероятно, но всего за два десятилетия достижения в борьбе за права работающих мам обернулись возрождением более традиционных взглядов на семейные роли. В то же время в 2014 году появились первые признаки того, что айдженеры начинают разворачивать заданный миллениалами тренд, с тем, чтобы привести его в соответствие со своими представлениями о гендерном равенстве (см. рис. 9.6).